И Броган гордился. Старина Томас вернулся в строй. Он только начал игру, а эти двое уже распустили сопли.

– Так бывает, Колетт, – заговорил Броган. – Люди по натуре эгоисты. И любовь – опасная штука. То, что сделал я, – ничто по сравнению с тем, что делают друг с другом любящие супруги.

Он подошел к Мартину сзади. Приставил острие к его шее.

– Твоя очередь, Колетт.

Та фыркнула.

– Не знаю, что ты хочешь от меня узнать.

– Ну же, Колетт. Признание Мартина ты слышала. Настал его черед услышать твое.

Она покачала головой.

– Я ему не изменяла.

Последнее слово Колетт практически выплюнула.

– Это не единственная заповедь, которую можно нарушить. Твой грех куда более серьезный.

Она покачала головой, но уже не так уверенно.

– Пожалуйста… Я не знаю, о чем ты говоришь.

Броган вдавил нож сильнее, и по шее Мартина потекла струйка крови.

– Хочешь, чтобы я его помучил? Хочешь ведь… После всего, что услышала, наверняка мечтаешь об одном – видеть, как он корчится от боли.

– Не надо! Не трогай его! Я стараюсь, правда стараюсь. Просто не знаю…

– Думай!

– Я думаю, думаю! Но правда не знаю… Пожалуйста, хватит!

– Ладно, Колетт, дам тебе одну подсказку. Джереми.