Но потом она замечает, что Лукас остановился.

Застыл, глядя на что-то над головой.

– Туннель, – шепчет Лукас. – Он расширяется.

Пройдя еще несколько шагов вперед, Элин водит фонариком из стороны в сторону.

Лукас прав – туннель расширяется, прежде чем снова сузиться чуть ниже. Элин уже готова идти дальше, как вдруг фонарик что-то высвечивает – блеск металла в полуметре от пола.

Подойдя ближе, она направляет луч в ту сторону, и у нее внутри начинает звенеть тревога. Из темноты ясно проступают металлические детали каталки. Прорезиненный чехол небрежно откинут. По сторонам тянутся веревки – две наверху и две внизу.

Элин застывает, оценивая увиденное. У ножек каталки лежат несколько полотняных мешков, рядом раскиданы полотенца и бутылки с водой. Слева стоит маленький столик с разбросанными металлическими инструментами: щипцами, ножницами и ножом.

На них блестит кровь.

Элин закрывает рот ладонью. Вот где все случилось.

Вот где изуродовали Лору перед смертью. И Адель.

Голову Элин наполняют образы. Ладонь на фонарике становится потной и скользкой.

– Это здесь… – Лукас не заканчивает фразу. Он выглядит потрясенным.

– Да, – дрожащим голосом отвечает она. – Идеальное место. Достаточно просторно, и никто не помешает. И легко добраться до…

Она осекается, заметив еще кое-что – какой-то новый и сильный запах.

Вонь плесени на последних метрах туннеля сменилась запахом разложения. С металлическим оттенком.

Затаив дыхание, Элин делает шаг вперед.

Наверное, это из-за крови на инструментах, которую Марго пыталась очистить, но без вентиляции запах висит в воздухе, застряв во всех щелях.

Элин уже собирается повернуться к Лукасу, как вдруг замечает нечто в изгибе туннеля, в самой широкой его части.

Элин замирает, и на нее внезапно накатывает тошнота.

Это невозможно.