Солнце неизменно всходит и заходит. Деревья лежат в штабелях. Ручей бежит громко и быстро, так близко к нам, что после сильного дождя я чувствую, как он стучит у меня в груди. Я думаю: как же нам повезло быть здесь, и стараюсь не слишком много думать о том, почему или каким образом нам так повезло.

Но не всем нравится такое положение вещей.

Почти каждое утро я вижу, как он стоит неподалеку: большой черный грузовик. Иногда за рулем Тасия, иногда Клементина. Меня это раздражает. Я чувствую себя замаранной. Они будто выжидают, когда что-нибудь пойдет не так.

Я спрашиваю тебя: «С тобой было то же самое? Гомер и Морони, которые пытались столкнуть тебя с дороги и нападали на тебя, тоже все время следили за тобой? Непрерывно за тобой наблюдали? Ты поэтому сбежала?» А ты отвечаешь: «Ты единственная, кто понимает».

Однажды рано утром я просыпаюсь от кошмара и выхожу на улицу одна. Белль Стар пасется на пастбище. Когда я прохожу мимо, она узнает меня и пофыркивает. Мы поместили ее с нашими новыми лошадьми, и она стала альфа-кобылой. Теперь ранеными и покусанными оказываются новые лошади, и я горжусь ею и боюсь ее одновременно.

Я спускаюсь к реке. Вблизи она шумит, как целый оркестр. Долина сочно зеленеет, но в воздухе, особенно в утреннем, витает запах смерти, который доносится сверху, как постоянное напоминание о том, что мы живем в тени чего-то большего.

Я вижу грузовик. «Клементина», – думаю я, глядя на номера. Она стоит на подъездной дорожке и чего-то ждет. Я пытаюсь не обращать на нее внимания, выбросить ее из головы, но она мигает фарами. Она подает мне сигнал. Она зовет меня. «Пора мне как следует с ней поговорить. Кто-то ведь должен». Ты говорила, пусть смотрят: «Они думают, что такие страшные».

Я направляюсь к грузовику. Заметив на переднем сиденье хмурую Тасию, я медлю, но не отступаю. Я сильнее, чем думала. Я не сумасшедшая. Я была права.

Окно опускается, и Клементина перегибается через колени Тасии. Ее волосы взлохмачены, а лицо бледно, но она почти улыбается, как будто последние несколько недель выдались тяжелыми, но теперь мы вместе.

– Можешь поехать с нами? Мы хотим поговорить с тобой.

– Я… – Мои пальцы скользят к пистолету. Теперь я все время ношу его при себе. Не знаю, когда и почему это началось, но теперь это вошло в привычку.

– Мы не собираемся тебя убивать, – говорит Тасия, делая особый акцент на первом слове. Не на тебя ли она намекает?

– Не уверена, что мне стоит…