– В самом холле датчики противопожарные есть? – спросил Клавдий у Макара.

Тот кивнул, обнимая Лидочку за плечи.

– У входной двери.

– Я выбежала на улицу, меня как током ударило! – воскликнула горничная Маша. – Гляжу, а по тротуару мчится со всех ног к дому одна Лидочка. Августы с ней нет. Я туда, сюда – добежала до угла. Нет ребенка! У Лидочки стала спрашивать, а она… ой, да что же это… за что нам такое… не уберегла я нашу девочку… Макар… я…

– Тихо, тихо, успокойтесь. – Клавдий Мамонтов обнял рыдающую горничную. – Никто вас не винит.

Макар и на это не сказал ни слова.

Полковник Гущин наклонился к Лидочке и поднял ее на руки.

– Ну что, моя англичаночка, помоги нам, пожалуйста, – попросил он. – Ты одна все видела. Расскажи нам все.

– Tell all, please, babe… Dad need your help, we all desperately need now your help [12], – Макар обратился к дочке по-английски.

– Эта тетя, как она увела вас с Августой на улицу? – тихонько спросил у нее полковник Гущин. – Что она говорила?

– Puppies… маленькие собака. – Лидочка тоже волновалась. – Она нам говорить – хотите посмотреть маленькие собачка… Я хотеть, я очень хотеть, это я виновата, я пойти, и Августа со мной!

– Тетя привела вас к машине, так?

Девочка кивнула и начала плакать.

– А что за машина? Какая она? Какого цвета? Где она стояла?

– Черная, black… как наша. На угол, там, далеко.

– Черный внедорожник, – сказал Клавдий Мамонтов. – В переулке камеры, однако машина стояла не в самом переулке, а на углу, но на Полянке камер полно дорожных… машина все равно там засветилась. Хотя сколько этих черных внедорожников вечером проезжает, если марку не знать, то…

– А собачки были в машине? – продолжал спрашивать Лидочку полковник Гущин очень мягко и спокойно, пока никак не реагируя на замечания Клавдия Мамонтова.

– Нет. Она обманывать. Она так смотреть… her eyes were as eyes of Owl!

– Глаза как у совы, – перевел Макар.

– Я спросить… спросила – где puppies? А тетя смеяться – они убежать, а потом говорить… сказать нам – фокус делать?