— Это важно, — возразил я. — Все дело в Бейнберри Холл.
— Я правда не хочу говорить об этом месте.
Ее плечи опустились, будто на них буквально лежало горе. Я хотел оставить ее в покое. У нее и без того хватало забот, мне не хотелось их усугублять. Только желание узнать больше о том, что происходит в Бейнберри Холл, заставило меня говорить.
— Я боюсь за свою дочь, — сказал я. — Она что-то видит. И я пытаюсь это понять, но не могу.
Марта резко выпрямилась. После очередного взгляда на покупателя за моей спиной она прошептала:
— Встретимся в библиотеке через десять минут.
Я вернулся в библиотеку и стал ждать в читальном зале. Марта появилась ровно через десять минут — все еще в фартуке и с пятном глазури на предплечье. На линзах ее очков осело немного муки, и выглядело так, будто она только что пробежала сквозь снежную бурю.
— Расскажите побольше о вашей дочери, — сказала она. — Что с ней происходит?
— Она кое-что видит. Когда ваша семья жила в Бейнберри Холл, никто не замечал странностей?
— Каких странностей?
— Каких-то явлений. Необъяснимых звуков.
— Вы намекаете на то, что в доме призраки?
— Да, — отрицать это было бесполезно. Именно так я и думал. — Думаю, что в Бейнберри Холл находиться что-то сверхъестественное.
— Нет, мистер Холт, — сказала Марта. — Я никогда не видела ничего такого, что можно принять за призрака.
— А как насчет Кэти и Кертиса?
Марта заморгала при упоминании ее семьи, как будто их имена были потоком воздуха, от которого ей нужно было прикрыться.
— Вряд ли, — сказала она. — Мой муж заявлял, что слышит по ночам стук в прихожей, но я уверена, что это трубы. Это старый дом, вы и сами знаете.
Я предположил, что это тот же звук, который и я там слышал.