Лиз по-прежнему ворковала в телефонной будке, улыбалась, смеялась, хихикала. Я с умилением посматривал на неё, но одна мысль не давала покоя. Сделав пару глотков кофе, я бросил так, между делом:

— А скажи мне, ведь ты хотел один вытащить Лиз? Чтобы вы вместе куда-нибудь слиняли. Подальше отсюда, от его дяди и меня.

— Ты спятил? — вытаращив глаза, Франко так и замер с недоеденным гамбургером в руке.

Это выглядело искренне, я не мог заподозрить, что он играет, но меня уже понесло по кочкам.

— Но ведь ты хотел вытащить её без меня. Ведь так? Придумал хитроумный план. Утырки твоего дядюшки тебя расстреливают. А ты воскресаешь. Живой и невредимый, как ни в чем ни бывало, возвращаешься на остров, где тебя совсем не ждут. Хватаешь в охапку Лиз и поминай, как знали. А?

— Да, я не хотел тебя в это вмешивать. Но это не значит… И потом ты что, реально думаешь, что мне было приятно валяться там с дыркой во лбу?

— Какая дырка? Где она у тебя? А-а-а, — протянул я с издёвкой. — Ты же у нас новоявленный мессия. Умеешь воскресать. Я совсем забыл. Сила Ордена Чёрного Дракона. Правда?

У Антонелли отвисла челюсть, он пару раз открыл и закрыл рот, и в глазах появился лихорадочный блеск. Кажется, я задел его за живое.

— Откуда ты знаешь? — спросил гулким, не похожим на свой голос, что у меня заледенели ладони и ступни.

У меня пропало желание говорить на эту тему, но я пересилил себя:

— Один хороший человек сказал. Люди, у которых на груди такой амулет, как у тебя, — я указал на кулон, видневшийся сквозь расстёгнутую рубашку итальянца. — Заключили сделку с силами Тьмы.

Звучало, как идиотизм, и я ждал, что Франко расхохочется, бросит своё любимое — «каццата» или чушь собачья. Скажет, что я пьян, сошёл с ума или ещё что-нибудь. Но он стал серьёзен, даже мрачен. Черты лица заострились, кожа обтянула скулы, как у мертвеца. Он молча слушал меня, даже не пытаясь что-либо возразить.

— Вернее, заключил не ты, а какой-то твой предок, — продолжил я, стараясь держаться спокойно, хотя мне становилось всё страшнее и страшнее, и кровь гулко стучала в голове. — Он показывал мне старинную книгу с рисунком такого человека. Очень похожего на тебя. А на груди амулет, — я хотел ткнуть пальцем в кулон, но отдёрнул руку, словно обжёгся о дьявольский огонь, вспыхнувший в глазах итальянца.

Франко тяжело выдохнул, зло загасил сигарету в фарфоровой пепельнице. И кадык его резко поднялся и опустился.

— Да, я сам об этом недавно узнал, — наконец, обронил он сухо, и глаза погасли, стали чёрными, как дно в глубоком колодце. — Тут нет ничего такого, Стэн. Я не хотел этого. Клянусь. Когда я умер в очередной раз, попал опять в какое-то странное место. Будто бы на фронт Первой мировой. И встретился…