– Френсис, ты не должна… ты не должна… – растерянно проговорила Пэм.

– Но это правда, Пэм. Я просто не нашла иного способа жить с этим.

Внезапно Оуэн вскочил из-за стола.

– Ради всего святого, он был шафером на моей свадьбе! – воскликнул он, глядя в пустоту; казалось, его внутренний взор был обращен к прошлому, вставшему перед его глазами, и оно обретало совершенно иной, новый смысл. – Он был мне как брат. Мы все его любили!

– Ну конечно, – сказала Френсис. – Кэрис любила его, и Вин тоже. Вот поэтому все и сошло ему с рук. – Френсис хотела бы как-то поддержать Оуэна, найти слова утешения, но их не нашлось. – Что вы думаете? – обратилась она к Каммингс. – Этого достаточно? Не могли бы вы поговорить с инспектором Ризом и добиться возобновления дела? Я хочу, чтобы этот человек был наказан. Он должен быть наказан.

– Безусловно, вы правы! Он должен понести наказание, – согласилась Каммингс и на мгновение задумалась. – Я постараюсь сделать все, что в моих силах. Если мы сможем достать эту пуговицу и доказать, что она принадлежала Лесли, и мать опознает ее… Даже долларовой монеты и ваших показаний уже будет достаточно, но я ничего не могу вам обещать. Шеф почти до абсурда упрям, когда дело касается признания ошибок, особенно если…

Каммингс осеклась: снаружи послышались поспешные шаги и раздался громкий стук в дверь.

– Френсис Пэрри, открой! – донесся сердитый крик.

Каммингс и Пэм встревоженно подняли головы, а Оуэн посмотрел на Френсис.

– Господи, да это же Кэрис, – сказал он.

– Сестра Вин – жена Клайва? – спросила Каммингс.

– Да, это она, – ответила Пэм, – собственной персоной.

– Лучше впустить ее. – Бросив взгляд на Оуэна, Френсис встала.

Она так привыкла чувствовать себя виноватой перед Кэрис, что ей трудно было убедить себя в обратном. Когда Оуэн открыл дверь, Кэрис на мгновение опешила.

– А ты что здесь делаешь? – спросила она. – Почему ты не на работе?

– Есть вещи поважнее, – угрюмо ответил Оуэн.

И тут Кэрис увидела Френсис.