– Конечно вынесешь. Как же иначе?

Через некоторое время Пэм немного отстранилась от Френсис и посмотрела на нее с выражением глубокой печали на лице.

– Френсис, дорогая, крепись, – сказала она, вынимая носовой платок и вытирая лицо племянницы.

– Что же мне нужно сделать? Что я могу сделать?

Пэм покачала головой:

– О, боюсь, ты ничего не можешь сделать, моя дорогая. Некоторые вещи не исчезают волшебным образом сами собой только потому, что мы не в состоянии их вынести. Поверь мне, я знаю. – Она грустно улыбнулась. – Но ты будешь жить дальше и переживешь это, потому что другого выхода у тебя нет.

* * *

Поздним вечером Френсис пила какао, почти не чувствуя вкуса, под болтовню радиоприемника. Она вспомнила ту ночь, когда была первая бомбежка, – десять дней назад, хотя теперь ей казалось, что прошло сто лет. Вспомнила, как горе и стыд, которые она испытала из-за потери Дэви, отбросили ее на двадцать четыре года назад, когда она переживала похожие чувства. С тех пор все изменилось. Она с трудом уже могла вспомнить, каково это – не знать всей правды, не ведать своей роли во всем этом, не сознавать, что всю жизнь она была влюблена лишь в Оуэна. Эта новая версия самой себя была для нее чужой. Ее воспоминания, ее вина и то, что она пережила, – все это принадлежало прежней Френсис. Так много было потеряно и так много найдено. Возможно, сейчас ей стало лучше, но она не чувствовала, что может стать счастливой. Без Оуэна.

Френсис представила, как Иоганнес прячется в шкафу в последние часы своей свободы, вырезает свое имя на доске, чтобы доказать – что? Что он вообще существовал? Она представила момент, когда его обнаружили, и как он осознал, что его предали… По крайней мере, теперь она могла хоть что-то сделать для него – пусть немного, но хоть что-то… Телеграмма, которую принес почтальон, вывела ее из задумчивости. Послание было от Оуэна, и Френсис прочла его три раза, не сразу осознав смысл: «Клайв умер сегодня в 6 вечера. Кэрис была рядом с ним».

12

12

Пятница

Пятница

Двенадцатый день после бомбардировок

За Френсис все же осталась ее работа, и после утренней смены она отправилась в библиотеку. Несколько часов она корпела над огромным атласом, изучала туристические карты и путеводители по Европе, какие только могла найти. В то же время она пыталась вспомнить все, что Иоганнес рассказывал им о Летнем Дожде: это место находилось где-то далеко на востоке, загадочные лесистые холмы подступали к южной окраине деревни, в лесах водилось много волков и в деревне каждый второй был охотником. На севере была река, замерзающая зимой. Магазин игрушек. Древний замок, а на площади перед церковью – старинный фонтан с каменными фигурами фантастических существ, извергающих воду. Она знала, что это место находилось в Австрии, а не в Германии, и помнила, что Иоганнес называл его Летним Дождем. Френсис поискала словосочетание «летний дождь» в старом, выцветшем немецком словаре, но решила, что это название не является прямым переводом, потому что на немецком языке оно звучало совсем по-другому.