Он повернул ключ в замке зажигания.

С урчанием ожил мотор. Он нажал на пластмассовый переключатель на рулевом колесе, и фары, вспыхнув, осветили кирпичные стены дворовых построек.

Пока все в порядке.

Пока вампиры не набросились со всех сторон и не перевернули машину.

Спокойно, размеренно.

— Папа, не бросай меня здесь. — Голосок донесся сквозь крышу «вольво». — Мне страшно, мне страшно.

Дэвид включил первую передачу.

В этот момент детский смешок перерос в нутряной смех. Кукловод изменил тактику.

За лобовым стеклом возникло перевернутое лицо ребенка. И лицо расплылось в огромной ухмылке. Взгляд твари обжег ему глаза.

Потом она принялась биться лбом о стекло.

Звук был тяжелым и почему-то влажным. Будто кто-то шлепал по стеклу крупной рыбиной.

Клокотал смех, ребенок бился о лобовое стекло. На лбу начали появляться синяки, расплываясь от центра к вискам, заполняя лицо будто сизые тени.

Дэвид вытер рот тыльной стороной ладони.

Голова билась все сильнее.

Разорвалась кожа.

Теперь на стекле возникли плевки жидкости — какие-то прозрачные с белым пузыри. Тварь истекала кровью, но ее это ничуть не беспокоило. Напротив, она по-прежнему похихикивала и хищно ухмылялась.

Дэвид прибавил газу, потом резко вдавил в пол педаль тормоза.

Ребенок-вампир съехал с крыши машины. Подпрыгнул на капоте, потом соскользнул на землю. Взметнулась на ветру простыня.

Чувствуя, что его вот-вот стошнит, Дэвид помедлил, держа ногу на педали газа.

Двинуть ли мне вперед? Переехать тварь? Раздавить ее колесами?