— Трава Гильгамеша защищает нас от старости, она охраняет нас от болезней, из-за неё мы чувствуем дискомфорт, даже находясь вблизи старых людей. Однако, ей не удалось уберечь человека от насильственной смерти — твой отец был убит Джиллианом. Бессмертный, который умер. Из его потерянного бессмертия вырастает новое — это и есть загадка травы Гильгамеша. Поэтому её никогда никто и не видел.
Она скорчила язвительную гримасу.
— Может её никто не видел, потому что её не существует. Ты никогда не думал об этом?
— Я также убежден в существовании Бога, хотя я никогда его не видел.
— Религия — это еще не довод.
— Не религия, но вера. В этом вся разница.
— Ты хочешь сказать, что если мы достаточно твердо верим в существование травы Гильгамеша, то от этого она есть на самом деле?
— Я верю в это, потому что она существует. Также как я могу верить в Бога только потому что я действительно знаю, что он есть.
Ауре было ясно, что подобным образом они могут проговорить достаточно долго, так и не придя ни к какому выводу. По большей части это была её собственная вина. Она сопротивлялась убеждению, которое в действительности уже давно признала в глубине души. И она видела, что Кристофер прекрасно знал об этом.
— Если мой отец и Лисандр достигли бессмертия уже шестьсот лет назад, — сказала она, — почему же тогда они вообще поссорились? Зачем вели войну за то, чем они уже давно обладали?
— Что-то произошло, — сказал Кристофер. — Нестор и Лисандр, вероятно, по какой-то причине потеряли бессмертие. За прошедшие десятилетия каждый из них, должно быть, попробовал каким-либо образом снова вернуть его. И, кажется, Лисандру это удалось.
— Новое колесо сеятеля.
Кристофер кивнул.
— Твоему отцу это не удалось и он был убит.
Ветер взъерошил волосы Ауры — она раздраженно пригладила их двумя руками.
— Тем не менее остается еще слишком много вопросов.
— Например, почему Лисандр зачал ребенка с Сильветтой?
— И это тоже, но есть еще кое-что. — Аура посмотрела на нос корабля. Серое и неспокойное море раскинулось до самого горизонта. Где-то там, невидимая во мрачной дали, находилась Сванетия.
— Мне непонятно, — сказала она, погрузившись в свои мысли, — почему Сильветта все еще с ним? Потому что Лисандр её принуждает или потому, что она сама этого хочет?