Эхо голоса – кваканье? – докатилось до нас откуда-то с не очень дальнего расстояния. Прислушавшись, мы уловили шум тихого журчания воды и то же отвратительно мягкое, затаенное «шлеп, шлеп, шлеп» неизвестно чьих ног по скользкому камню.

X. Глубоководные!

Мы запаниковали с новой силой, когда журчание воды стало громче и по поверхности озера побежали волны, которые никак нельзя было объяснить одним лишь приливом. Что-то кроме морской воды и водорослей приближалось к нам по грязному, таинственному протоку.

Руки и ноги у меня дрожали, Дэвид был не в лучшем состоянии. Отбросив всякую осторожность, мы кинулись обратно, придерживаясь оставленных нами меток. А за нашими спинами спрятанный запальный шнур с шипением сгорал, придвигаясь к мощному заряду динамита; одновременно по огромному озеру к нам приближался кто-то, чьи намерения, вне всяких сомнений, были абсолютно чужеродны и враждебны. Что произойдет раньше? Кто мог сказать?

Одно несомненно: наше присутствие здесь, в конце концов, расшевелило кого-то, а скорее всего, многих, и теперь издаваемый ими шум не мешало слышать даже наше тяжелое дыхание, стук наших сердец и топот наших ног по черным туннелям. Издаваемый ими шум, именно шум, поскольку ни один человек из нормального внешнего мира под голубыми небесами и с чистым воздухом не смог бы назвать речью эти отражающиеся от стен, резкие взрывы кваканья, недоуменного урчания и ворчания. И никто не подумал бы, что эти шелестящие и шлепающие звуки способны издавать люди. Или, может, отдаленно они напоминали людей, но дошли до такого уровня дегенерации, что любому человеку показались бы полностью чужеродными. И никто из обычных людей никогда не видел этих «глубоководных», или «тритонов», как Дэвид назвал их, по крайней мере, до сих пор!

Но когда мы добежали до центральной галереи и остановились, переводя дыхание, и Дэвид поджег второй запальный шнур, этот пробел в нашем восприятии был восполнен, чего я не забуду до конца своих дней.

Началось все с бьющего по нервам звона огромного колокола, чье эхо в этих адских туннелях просто оглушало, а закончилось… Но я опережаю события.

Одновременно со звоном колокола с гораздо более близкого расстояния зазвучал хор кваканья и бормотания. Дэвид схватил меня за руку и оттащил в маленький боковой туннель, под углом уходящий от галереи. Он сделал это потому, что звуки, которые мы слышали, раздались гораздо ближе, но не только; вдобавок они исходили как раз из того хода, которым мы должны были бежать. Но как безумно капризны боги судьбы! Укрывшись в боковом туннеле, мы столкнулись с ужасающим зрелищем. Может, в каком-то смысле оно было пострашнее того, что ожидало нас в галерее.