Я сказал, что у этой твари было лицо.
И действительно, в верхней части блестящей, пузырящейся массы этого обитателя ада было лицо, состоящее из двух половин, которые не согласовывались между собой! Одна из них – фантастически жестокое лицо древней египетской царицы, а вторая была легко узнаваема по фотографиям, которые я видел в газетах: искаженное болью и безумием лицо недавно исчезнувшего исследователя!
И действительно, в верхней части блестящей, пузырящейся массы этого обитателя ада было лицо, состоящее из двух половин, которые не согласовывались между собой!
Второе желание[35]
Второе желание[35]
Я написал этот рассказ в 1976 году, а вышел он в издательстве «Аркхэм Хаус» в 1980-м, в сборнике «Новые мифы Ктулху» под редакцией Рамси Кэмпбелла. Он написан как дань уважения не только Лавкрафту (вы найдете в нем некоторые аллюзии на его произведения), но и Роберту Е. Говарду, автору знаменитого «Конана». «Второе желание» – вполне зрелый мифологический рассказ со всеми атрибутами Мифов. Но это также один из лично моих любимых рассказов. Недавно он был переиздан в твердой обложке, в сборнике «Под торфяниками и в еще более мрачных местах», издательство «TOR Books», 2002 г.
Я написал этот рассказ в 1976 году, а вышел он в издательстве «Аркхэм Хаус» в 1980-м, в сборнике «Новые мифы Ктулху» под редакцией Рамси Кэмпбелла. Он написан как дань уважения не только Лавкрафту (вы найдете в нем некоторые аллюзии на его произведения), но и Роберту Е. Говарду, автору знаменитого «Конана». «Второе желание» – вполне зрелый мифологический рассказ со всеми атрибутами Мифов. Но это также один из лично моих любимых рассказов. Недавно он был переиздан в твердой обложке, в сборнике «Под торфяниками и в еще более мрачных местах», издательство «TOR Books», 2002 г.
Вид открывался ужасно унылый: на востоке мрачные, черно-серые горы, зазубренный задник для долины, заросшей редким кустарником и кривыми деревьями. В одном углу долины, в предгорьях, разбросаны крытые дранкой дома, среди которых редко-редко мелькают черепичные крыши. Дома, окруженные, в стиле Старой Европы, прочной каменной стеной.
В
Примерно в миле от деревни, если эту кучку обветшалых домов можно назвать деревней, прислонившись к низкому, полуразрушенному забору, ограждавшему изрезанную колеями дорогу от крутого, каменистого склона, двое туристов рассматривали унылое зрелище со странным, давящим чувством стеснения. Позади взятый напрокат автомобиль – черная русская модель, такая же мрачная, как все вокруг, излучающая дружелюбие погребального катафалка – стоял, терпеливо поджидая их.