– И Старого Тома, – добавила Сара и, видя любопытство на лицах, пояснила: – Зандер предсказывал, что будет три святотатственных чуда и после каждого останется метка Старого Тома. Когда появился восьмой фонарь и погибли животные, на полу была метка. Сейчас тоже. Если это дело рук Воса, то, может, это он одержим Старым Томом?

– Или поддался ночному шепоту, – возразил Арент. – И это цена, заплаченная за…

Барабаны наверху смолкли.

50

50

Арент взял бутыль вина из сундука и вышел на палубу, прикрываясь рукой от слепящего солнца.

Лия и Сара остались в кубрике лечить раненых, а Сэмми вернулся в камеру, опасаясь, что теперь, когда все улеглось, его заметят. Арент хотел его проводить, но не мог оставить констебля в одиночестве. Он чувствовал себя виноватым за то, что произошло со стариком.

Матросы с голыми торсами и в парусиновых штанах тесной толпой стояли на шкафуте и молча ждали, неотличимые друг от друга. Суровая морская служба уравняла и верзил, и коротышек. Тощие от недоедания, с жилистыми руками и кривыми ногами, они уже не годились для другой работы.

С констебля содрали рубаху. Дрехт стоял рядом с плетью наготове. Очевидно, генерал-губернатор решил поручить экзекуцию тому, кому доверял.

– Господа, пощадите! – стонал констебль. – Дочками клянусь, что я ни в чем не виноват, не виноват…

Матросы зашикали на него, боясь, что за жалобы ему добавят еще дюжину ударов.

Арент протолкнулся вперед, сопровождаемый приглушенными угрозами.

Ему хотелось объяснить, что это не из-за него, что он был против. Но его бы не послушали. На корабле все делились на своих и чужих. Команду и пассажиров. Богатых и бедных. Офицеров и матросов.

Во что бы Арент ни оделся и что бы ни сказал, он останется чужаком.

От господ его отличало только то, что они смотрели на разворачивающееся действо со шканцев, будто из театральных лож.

Дядя стоял рядом с Восом, который безучастно наблюдал за происходящим. Лучше бы он злорадствовал. Упивался происходящим. Испытывал ненависть, злобу, да что угодно. Ничего из этого не было. Его лицо оставалось бесстрастным. Взгляд блестящих зеленых глаз был лишен всяческого выражения.

Капитан Кроуэлс и офицеры стояли позади, всем своим видом давая понять, что они не имеют никакого отношения к происходящему.

Не хватало только ван Схотена. Очевидно, мастер-негоциант сидел в каюте с бутылью вина, пережидая, когда все закончится.

– Мужайся. Я распоряжусь, чтобы потом тебе выдали двойной паек, – прошептал констеблю Исаак Ларм, вынырнувший из толпы.

Увидев Арента, констебль в панике задергался: