Сказав это, мистер Лайтфут потянулся кусачками к паре проводков, перекрещивавшихся у самого сердца механизма, – одному черному, другому белому.
–
Рука мистера Лайтфута замерла.
– Я должен облегчить душу, – торопливо проговорил мистер Моултри, тараща глаза не хуже танцора на плакате. – Мне надо исповедаться, пробиться к свету, чтобы попасть на небеса. Послушайте, что я скажу…
– Я слушаю, – отозвался мистер Лайтфут, сидя рядом с бомбой, механизм которой продолжал работать.
– Джеральд и я… мы с ним… но в основном это затея Джеральда… я с самого начала хотел от всего отказаться… но сейчас… сейчас устройство уже запущено, и… оно сработает в десять утра. В первый день после Рождества. Слышите меня? В десять утра. Там ящик, полный динамита, а в нем – часовой механизм. Мы заплатили Блэйлоку Большое Дуло… и он достал его для нас.
Мистер Моултри с трудом сглотнул, как видно ощущая адское пламя, уже начавшее припекать ему задницу.
– Бомба заложена так, чтобы взорвать Музей гражданских прав. Мы… но это была идея Джеральда, он все задумал, когда узнал, что Леди собирается строить этот музей. Послушайте меня, Лайтфут.
– Я слушаю вас, – спокойно и тихо отозвался негр.
– Богом клянусь, я не знаю точно, где лежит бомба. Джеральд спрятал ее где-то возле музея или Центра досуга. Но бомба уже там, и она взорвется на следующий день после Рождества ровно в десять часов утра.
– Вот как? – спросил мистер Лайтфут.
– Именно так, истинная правда! И пусть Бог теперь заберет меня на небо, потому что я очистил свою душу!
– Ага-ага!
Мистер Лайтфут протянул руку. Подцепив черный проводок, он щелкнул кусачками, и тот оказался перерезанным пополам. Но бомбу не так-то легко было заставить молчать.
– Вы слышите меня, Лайтфут? Этот ящик с динамитом уже сейчас там, возле музея!
Мистер Лайтфут подцепил кусачками белый проводок. На его скулах напряглись желваки, на лбу мелкой россыпью алмазного порошка блестел пот.
– Нет, – ответил он, – ее там нет.
– Чего нет?
– Бомбы нет. Теперь уже нет. Бомбу нашли. А теперь я перережу последний проводок.