– Нечего вам было тягаться со мной!

Мы ходили по кругу.

– Какая же ты тварь… поганая! – рявкнул я.

Из меня вырвался боевой клич, и я набросился на своего противника.

Помазанник выставил на меня трость с лезвием, и я схватил ее. Одним резким движением мне удалось вырвать оружие у него из рук и отбросить за огненную стену.

– Мерзкий ублюдок! – прорычал я.

И ударил своего врага в лицо.

Помазанник покачнулся, но не упал. Он сделал резкий выпад в мою сторону и обхватил меня за грудную клетку руками, принимаясь отчаянно душить.

Проклятье!

Мне чудом удалось высвободить свои руки из его хватки и ударить кулаком его по лбу. Помазанник отпрянул и попятился в огонь. Мерзкий старик замер прямо у стены пламени.

Собравшись с духом, он начал новую атаку – побежал на меня. Но я был готов к подобному нападению. Одним резким движением я нанес ему сокрушительный тупой удар в низ живота.

Помазанник согнулся вдвое. Он обессилел, и пришло мое время действовать.

Раз – я повалил его на землю. Два – я опустился рядом с ним на колени. Три – я нанес первый удар ему в нос.

Я начал бить его…

Снова и снова!

Одним кулаком, затем другим…

В глазах у меня стояли слезы. Каждый раз, когда я моргал, я видел перед собой обезглавленное тельце Клео в его руках.

Я избивал его лицо в кровь. Трещали кости черепа. Вылетали зубы. Я сломал ему нос несколько раз. Я даже не смотрел, куда именно наносил удары. Можно сказать, я бездумно колотил его, превращая его лицо в кровавое месиво.

А он смеялся…

Между ударами я слышал его безумный приглушенный хриплый смех.