– Туза отпустили. Так что, имей в виду на всякий случай.

– Как отпустили? – растерялся Граф. – Почему?

– Нет на него ничего, – спокойно ответил Семёнов. – Сам он «на дело» давно не ходит, а кореша его не сдают. Вот и получается, что он обычный советский гражданин, ничего противоправного не совершает, инвалид к тому же.

– Интересно у вас получается! – Граф выругался и бросил трубку.

* * *

Трофимов увлеченно работал по линии «перстень у Калиостро». По подсказке Афористова Ирина действительно нашла сведения о пребывании мага в Петербурге, кроме того, ему удалось договориться о командировке в Рим, где в архивах хранились целые тома материалов об этом интереснейшем и неоднозначном историческом персонаже. Но обычного удовлетворения от удачного исторического поиска он не испытывал… Мешало странное чувство, в котором он не мог разобраться.

Его тянуло к Лене – этой многорукой богине любви. По всем возможным обвинениям он коварную красавицу заранее оправдал: и трусики он мог сам, по рассеянности, сунуть себе в карман, и звонить Ирине она могла из лучших побуждений, волнуясь о взбалмошном кавалере, да и не факт, что звонила именно она: может, Стрекоза похулиганила или отличница Наташа хотела позабавиться… А уж духи могли попасть на пиджак совершенно случайно, тут и сомнений быть не может… Но сомнения всё же были. И, чтобы их развеять, следовало поговорить с Леной, и если она подтвердит оправдательные версии, то и голову ломать незачем – значит, именно так все и было, и никакого коварства в ней нет, да и быть не может!

Он часто представлял идиллическую сцену примирения: с рыданиями несправедливо обиженной Леночки у него на груди и его страстными, искренними успокоениями, перед которыми невозможно устоять… Примирение обязательно должно было состояться в квартире журналистки, похожей на будуар куртизанки, ибо нигде больше искренность чувств не могла достигнуть того уровня, когда не остается места сомнениям…

Но талантливую Елену Еремину было трудно застать по телефону и на работе, и дома. А если и удавалось поймать, то разговор был очень коротким: она ссылалась на занятость по работе, которая вот-вот должна закончиться. В общем: «Как только – так сразу!» Несколько раз он даже караулил искусницу Лакшми под ее домом, но создавалось впечатление, что она или там не живет, или приходит под утро, когда семейный доцент должен греть свое гнездышко, а не следить за чужими.

Успокаивало только то, что обольстительница не объявляла о полном разрыве, наоборот, настоятельно уверяла, что опубликует его интервью и обязательно подарит газету со своим автографом. И надо сказать, что слово свое она сдержала!