Когда они тащили Кимуру в туалет, Принц попросил разрешения сказать последние слова умирающему и, склонившись над ним, что-то ему шептал.

– Ничего особенно важного. У дедули есть сын, я просто говорил с ним о его сыне. И мне показалось, что он хотел мне что-то сказать, так что я ждал, чтобы услышать это.

– И что, услышал?

– Он не мог выговорить ни слова. – Принц возвращает в памяти сцену, произошедшую всего несколько мгновений назад, когда он сказал Кимуре, что маленький Ватару умрет. Вид бледного, теряющего сознание Кимуры, когда при словах о сыне на его лице отразилось еще большее отчаяние, чем он испытывал до этого, – то самое мгновение, когда Принц произнес эти слова, – приносит ему полное удовлетворение.

Принц гордится собой. «Я заставил человека, который уже был на пороге смерти, испытывать еще бо́льшую безнадежность, – думает он. – Не каждый способен на такое». То, как Кимура пытался высказать слова мольбы о жизни своего сына, как он старался изо всех сил заставить свои губы двигаться, но не мог произнести ни единого слова, было просто уморительно.

Это напомнило ему об одном случае, о котором он читал в книге про геноцид в Руанде. Большинство убитых тутси были зарублены с помощью мачете. Многих зарубили самым жестоким образом, и это была невероятно мучительная смерть. Боясь такой судьбы, один человек предложил своим убийцам все, что у него было, только за то, чтобы они просто застрелили его. Он предлагал им взятку не за то, чтобы они его не убивали, а за то, чтобы убили его безболезненно. Отдать все свое состояние лишь за то, чтобы тебя пристрелили! Ничтожество этого поступка поразило Принца. Но мысль о том, что кто-то мог пасть настолько низко, также взволновала его. Смерть обрывает человеческую жизнь, но это еще не самое страшное, что можно сделать с человеком. Можно погрузить его в самое безнадежное отчаяние непосредственно перед смертью. Как только Принц это понял, он решил, что должен обязательно попробовать сделать это. Его подход напоминал отношение музыканта, пытающегося сыграть сложный фрагмент.

С этой точки зрения то, что произошло с Кимурой, не могло сложиться лучшим образом. Ему все еще хочется смеяться, когда он думает о том, что даже в момент собственной смерти Кимура продолжал беспокоиться о своем ребенке – о другом человеческом существе. Это натолкнуло его на еще одну идею: возможно, ему удастся причинить страдания другим людям и исковеркать им жизнь, используя для этого смерть Кимуры. Например, сыну Кимуры или его родителям.

– Ладно, идем. Следуй за мной, – Лимон дергает головой в сторону передних вагонов.