– Правда? – Артём растерянно и одновременно удивлённо моргнул. – Ты раньше не говорила мне о том, кем он служит – потому что
– О… ничего себе, – протянула Ксюша. – В… той же? В Питере? Или, точнее, тогда в Ленинграде?
– Конечно, нет. Она жила в деревне Мотино. Отец однажды работал неподалёку – и как-то раз решил зайти… Так они и познакомились, как он мне рассказывал. Конечно, с большой неохотой, как обычно. Он вообще не любил про неё говорить.
– А может… это просто было ему тяжело? – осторожно предположила она.
Артём ничего не ответил. Ксюше показалось, что он медленно повёл плечами, а уголок его губ дернулся, но в следующую секунду он, как ни в чем не бывало, встал и молча начал убирать со стола.
Смотря на него, Ксения явственно ощущала, что у них имеется некое объединение, которое невозможно объяснить рационально. И то, насколько совпадали их мысли и чувства, перестало казаться ей удивительным.
Она ошибалась – и была этому рада. Несмотря на всё, что натворил Артём, он всё-таки был способен испытывать добрые чувства. Как и она, как и все нормальные люди. В этом Ксюша больше не сомневалась.
* * *
Сегодня у них всё прошло быстро и как-то по-особенному нежно. Ей казалось, причиной было их крепко установившееся взаимопонимание и душевная связь, благодаря чему физическая близость стала чем-то самим собой разумеющимся. Она чувствовала, как он действительно стремится доставить ей удовольствие, и старалась платить тем же ему.
После принятия душа Ксюшу почему-то сильно потянуло в сон, и она, обессилено рухнув в объятия Артёма, готова была задремать, когда услышала:
– Эта книга принадлежала моей матери.
– Мм? – Ксюша, сонно потянувшись, подняла голову и взглянула на него.
– Давно. Она хранила её на работе. Когда она переехала сюда к отцу, то устроилась в старую городскую библиотеку, рядом с Южной рекой. Потом её перенесли в центр Сертинска. Прежнее здание уже много лет как заброшено, и частично разрушено. А скоро, видимо, его снесут окончательно – там планируется застройка. Возведут элитные высотки для людей с большими деньгами. Все, как обычно…
Ксюша не стала спрашивать, как часто он бывал там раньше, и до каких пор. Когда она осторожно дотронулась до его виска, привлекая к себе внимание, Артём посмотрел на неё. В синих от темноты омутах его глаз плескалась глубокая, истинная печаль. Но было и кое-что другое, не менее глубокое. То, чего нельзя было объяснить слова.
Так же молча, Ксюша обняла его, чувствуя свежий аромат его тёплого тела и какую-то легкую дрожь – сейчас она даже не могла с уверенностью сказать, принадлежит ли она Артёму, или ей самой. Чувства, испытываемые им, горячей жидкостью наполняли и её сердце, разливаясь по венам и обжигая глаза. Она не знала, как это работает, да и, честно говоря, не хотела знать. Главное, что она могла соединиться с ним – а больше в данный момент ей ничего было не нужно.