– Нам следует узнать, не знаком ли Устюгов с кем-то из людей, живущих в том доме, где был убит Филипп.

– Что навело вас на эту мысль?

Она не ответила, и он догадался, что ссылаться на интуицию в очередной раз Мирослава не пожелала, а чего-то более существенного для обоснования своей версии у неё пока нет. Он тоже решил благоразумно промолчать. И лишь когда она сказала, что ненадолго съездит в город, спросил:

– А куда именно, секрет?

– Нет, хочу с Клавой побеседовать.

– Ладно, – не стал возражать он.

И Мирослава уехала в город, добралась до дома, где недавно жили молодые супруги Окуневы, и набрала по домофону квартиру их соседки Клавы.

– Кто там? – спросила та благодушно.

– Здравствуйте, Клава, это я, Мирослава Волгина.

– Здравствуйте, Мирославушка! – обрадованно пропела Клава, и дверь подъезда щёлкнула, открываясь. Прямо с порога Клавдия заявила, что у неё уже накрыт стол к чаю.

– Спасибо, Клава. Но если честно, я к вам по делу.

– Чай делу не помеха! – авторитетно заявила женщина.

И Мирослава решила, что лучше не спорить. Но уже после первой выпитой чашки она вытащила из сумки фотографию Устюгова и положила её перед Клавой: – Может быть, вы видели этого человека? – спросила она.

– Господи ты боже мой! – всплеснула руками Клавдия. – Да ведь это же наш сосед!

– Какой сосед?! – удивилась Волгина.

– Квартиру он снимает у Лукерьи Петровны! Как раз рядом с квартирой Окуневых! Я упоминала о нём в разговоре с полицией.

«А в разговоре со мной не упомянули его, Клавочка», – мысленно укорила женщину Мирослава. Вслух же только вздохнула.

И Клавдия заговорила, словно оправдываясь перед ней:

– Но он и дома-то почти никогда не бывает! Я сама его мельком несколько раз видела. Но у меня глаз вострый! Он это! Он!

– А где сама Лукерья Петровна?