– Значит, вашим родителям повезло больше, чем нам, – скорбно поджав губы, ответила мать Устюгова.

– Чёртова баба! – выругался второй оперативник, когда они вышли из подъезда.

– Согласен, – сказал первый.

– Печёнкой чую, что она что-то знает.

– Надо намекнуть следователю, чтобы изъял у них телефоны. Не может быть, чтобы он не звонил родителям.

– Нужен ордер. А для ордера – причина.

Мирослава решила пойти другим путём. Она утром следующего дня отправилась по адресу квартиры, которую Устюгов снимал прежде. Наводку на неё ей дала всё та же Жанна Емельянова. Знала о ней, конечно, и Майя Лоскутова, которая в ту давнюю пору своих отношений с Прохором захаживала туда. Но Мирослава решила пока не тревожить беременную Лоскутову.

Квартира была снова сдана, и жили в ней новые жильцы, молодая семейная пара. Они не стали расспрашивать детектива, зачем ей телефон их квартирной хозяйки, просто дали его. Из чего Мирослава сделала вывод, что снимают они жильё на законных основаниях.

Детектив медленно спускалась по лестнице, раздумывая о том, есть ли смысл звонить квартирной хозяйке и встречаться с ней. Мирослава уже склонилась к тому, чтобы отложить звонок, как распахнулась дверь и в подъезд в полном смысле слова ввалилась полная дама лет шестидесяти. Она уронила на пол сумки и остановилась, чтобы перевести дыхание.

Мирослава дошла до запыхавшейся женщины и предложила:

– Давайте я помогу вам поднять сумки на этаж.

– Вы не шутите, голубушка? – воскликнула та усталым голосом.

– Не шучу, – улыбнулась детектив.

– Тогда буду вам бесконечно благодарна.

Мирослава подняла и впрямь тяжёлые сумки и спросила:

– На какой этаж?

– На пятый.

– О! – вырвалось у детектива. – Я как раз только что оттуда спустилась.

– В гости приходили?

– Нет, в 37-ю квартиру расспросить о прежнем квартиранте. Однако хозяйку не застала и квартира снова занята.