— Как насчет вашей секретарши? — спросил Джеральд Шор, кивая назад, где сидела Делла Стрит.

— Не беспокойтесь насчет нее, — заверил Мейсон. — Вы можете свободно говорить при ней, и, кстати, скорее всего, это последняя возможность для вас сказать мне всю правду.

— Так вы согласны меня представлять?

— Зависит от обстоятельств.

— Каких?

— Например, от того, посчитаю ли я вас невиновным.

— Я невиновен, — с чувством заявил Джеральд Шор, — абсолютно невиновен. Я стал или жертвой ужасного стечения обстоятельств, которые подстроила судьба, или хорошо спланированного заговора.

Мейсон продолжал молча курить. Джеральд Шор снизил скорость, чтобы не отвлекаться лишний раз, и продолжал:

— Именно я заходил к Франклину в ночь его исчезновения.

— Но отрицали это в дальнейшем?

— Да.

— Почему?

— По нескольким причинам. Большую часть того, что я тогда говорил, услышали и сделали достоянием общественности. Если вы помните, человек, встречавшийся с Франклином перед самым его исчезновением, просил денег и намекнул, что его финансовое положение ужасно.

Мейсон кивнул.

— В то время я проводил несколько рекламных кампаний. От планировавшихся сделок ожидалась крупная прибыль, если бы я довел их до конца, или катастрофические убытки, если бы я провалился. Единственное, что позволяло мне не утонуть, — это то, что другие участники даже не подозревали, что у меня нет достаточного капитала для обеспечения сделок.

— А ваш брат?

— Связи Франклина, несомненно, сыграли определенную роль. Мои партнеры не думали, что он прямо заинтересован в наших делах, но не сомневались, что у меня имеется достаточно средств, а если вдруг что-то случится и обстоятельства потребуют дополнительных капиталовложений, мой брат придет мне на помощь.

— Итак, вы не осмелились признаться, что именно вы в тот вечер встречались с Франклином Шором, потому что большая часть разговора была опубликована в газетах?

— Совершенно верно.

— А разве исчезновение вашего брата не повлияло отрицательно на планировавшиеся сделки?