— Детей нет? — перебил его Флавьер.

— Нет.

— Продолжай.

— Как я уже говорил, у Мадлен есть все для того, чтобы чувствовать себя счастливой. Так вот, что-то все-таки не клеится. Она всегда была с причудами: скачки настроения, периоды депрессии, но за последние несколько месяцев ее состояние серьезно ухудшилось.

— Ты водил ее к врачу?

— Конечно. У каких только светил мы не перебывали! И ничего у нее не нашли, понимаешь, ничего!

— Значит, физически она здорова, — подытожил Флавьер. — А как у нее с психикой?

— В полном порядке, не сомневайся!

Жевинь щелкнул пальцами и стряхнул упавший на жилет пепел.

— Поверь мне, тут случай не простой! Поначалу я тоже решил, что у нее какая-то навязчивая идея, необоснованный страх, вызванный войной. Она внезапно впадает в оцепенение. Говори ей, кричи — все без толку. А то еще вперится во что-то взглядом… Уверяю тебя, зрелище впечатляющее. Голову даю на отсечение, она видит что-то не доступное ни мне, ни кому другому… А когда возвращается в нормальное состояние, то какое-то время сохраняет на лице недоуменное выражение, будто с трудом узнает квартиру, меня…

Сигара у Жевиня потухла, и он сам уставился в пустоту с тем видом незаслуженной обиды, какой Флавьер замечал за ним и раньше.

— Если она не больна, то, значит, симулирует, — заявил Флавьер, теряя терпение.

Жевинь поднял вверх пухлую руку, словно собираясь перехватить это замечание на лету.

— И мне это приходило в голову. Я украдкой наблюдал за ней. Как-то раз я пошел за ней следом… Она отправилась в Булонский лес, к озеру, села на берегу и просидела не шевелясь больше двух часов… Просто смотрела на воду…

— Это не так уж страшно.

— Нет, погоди: она смотрела на воду — как бы тебе объяснить? — сосредоточенно, напряженно. Как будто это было для нее очень важно. А вечером сказала мне, что никуда не ходила. Сам понимаешь, я не хотел признаваться, что шпионил за ней.

Образ прежнего студента то появлялся, то исчезал, и это мельтешение начинало раздражать Флавьера.

— Послушай, — сказал он, — давай рассуждать логично. Твоя жена либо обманывает тебя, либо больна, либо по какой-то неизвестной причине симулирует. Четвертого не дано.

Жевинь протянул руку к пепельнице и сбил мизинцем длинный столбик белесого пепла. Потом печально улыбнулся.

— Ты рассуждаешь точно так же, как и я вначале. Только я абсолютно убежден, что Мадлен меня не обманывает… да и профессор Лаварен уверил меня, что она совершенно здорова… А симулировать ей с какой стати? Должна быть какая-то цель… Какой ей смысл притворяться, часами просиживать где-то на опушке леса… и это, учти, лишь одна деталь из многих…