— Да, я из полиции. Моя мама была учительницей, а папа держал сельский магазинчик в Бэлмуллете, откуда я родом, — в графстве Уотерфорд. Я выросла в профессии, отлавливая мразей, торгующих героином в Лимерике.

— Да они все там мрази в этом Лимерике! — крикнул кто-то.

— Захлопни варежку, хрен придурочный! — тут же ответила Бернс.

Несколько человек в толпе одобрительно заржали.

Бернс продолжила, не теряя ни секунды. Она указала пальцем на старшего из двух спецназовцев.

— Это Пит, он женат. А еще он большой фанат «Формулы-1» и любит работать руками. Его старшая дочь в этом году прошла конфирмацию.

Она указала на того, кто помладше.

— Это Кит. Недавно он стал папой и собирается пожениться к Рождеству.

— Грязный извращенец, — послышался старческий голос с сильным дублинским акцентом. Раздалось несколько хохотков.

Бернс улыбнулась.

— Он болеет за «Шпоры»[86].

— Грязный извращенец, — повторил тот же голос, вызвав еще более громкий взрыв смеха.

— Мы обычные люди. Такие же, как вы, и…

— Где преподобный Фрэнкс? — перебил женский голос откуда-то спереди.

Бернс глубоко вдохнула.

— Преподобный Фрэнкс умер.

Толпа засвистела и заулюлюкала. Стоявшие впереди принялись толкать дверь, и стол под Бернс зашатался. Откуда-то сзади прилетела бутылка и разбилась о стену над окнами первого этажа. Раздались возмущенные крики тех, на кого посыпались осколки.

— Пожалуйста, прошу! — закричала Бернс. — Давайте просто…

— Вы его расстреляли… твари ёбаные… фашисты!

Вооруженные спецназовцы нервно переминались с ноги на ногу.