Мэлони попытался шагнуть поближе и поговорить с Бэйлором, но его помощник остановил маленького человечка, положив руку ему на плечо. Мэлони сердито стряхнул руку и прошипел что-то в сторону Бэйлора. Бэйлор произнес несколько последних слов, после чего оттолкнул Мэлони и пошел в зал совета. Его помощники последовали за ним, оставив позади ошарашенного Мэлони.

Мэйвис посмотрела на Банни.

— Что происходит, Банни?

— Мы можем покончить с прошлым, — ответил Банни, — но это не значит, что прошлое покончило с нами.

Мэлони быстро зашагал к ним. Его лицо стало свекольно-красным от гнева, губы судорожно сжимались и разжимались. Вся елейная учтивость куда-то делась, уступив место едва сдерживаемой ярости.

— Это невозможно… — пробормотал Мэлони. — Что, черт возьми, вы сделали?

Банни поднял свою дубленку из овчины с кресла, стоявшего возле того, на котором сидела Тамара.

— То, что мне было нужно.

— Но ты не можешь просто так… шантажировать людей.

— Я тебя умоляю, — ответил Банни. — Не чеши мне яйца, попробуй что-нибудь другое.

— Банни! — воскликнула Мэйвис и выразительно посмотрела на Тамару.

— Прости. Извините за мой французский.

Лицо Мэлони сделалось ярко-красным.

— Я это тебе припомню, клоун. Вот увидишь. Никто не смеет меня унижать!

Банни вздохнул.

— Я сделал это не для того, чтобы унизить тебя, мелкий эгоистичный говноед. Я сделал то, что было правильно и необходимо. Иногда единственный способ победить грязных псов — это стать еще грязнее. Я не хотел тебя унижать, — повторил Банни.

Он взглянул на Тамару, терпеливо чего-то ожидавшую.

— Давай, дорогая.

Девочка кивнула и изо всех сил пнула Мэлони по яйцам.

Он согнулся, как сдувающийся воздушный шарик, и рухнул на пол.