— У меня есть определенная медицинская патология, и я не могу быть отцом. Мы воспользовались донорской спермой.

Сердце бешено заколотилось. Ева почувствовала, как тьма снова накатывает на нее, словно огромная, неостановимая волна. Воздуха не хватало. Она впилась в него глазами. Кроме шума крови в ушах, она ничего не слышала. Может ли быть такое? Возможно ли это? Человек, которого, как ей казалось, она так хорошо знала, растаял перед ее глазами, теперь перед ней был совершенно чужой мужчина. Все, что она когда-либо думала о нем, все, что произошло между ними, предстало в новом свете.

Я стоял, глядя на твое окно, мечтая увидеть тебя… или чтобы ты отдернула занавески и посмотрела на меня. Я просто хотел видеть тебя, чувствовать тебя рядом, быть с тобой…

Как, черт возьми, она упустила очевидное?!

Она размахнулась и с силой ударила его.

Гэвин попятился, потирая щеку:

— Ева, за что?!

— Ты изнасиловал меня! — крикнула она. — Это был ты, ты!

Он схватил ее за руки, когда она снова замахнулась:

— Подожди, Ева. Это не так.

Она оттолкнула его:

— А как? Меня накачали наркотиками. Я была без сознания. Я не могла дать согласие. И как же, твою мать, это называется?!

— Я не накачивал тебя наркотиками.

— Это не имеет значения. Ты воспользовался случаем. Не кто-то другой, а ты! Как ты мог?!

— Я…

— Заткнись! Давай начистоту. Ты уложил меня в постель… Там была Мелисса. Тебя кто-то должен был подвезти… Так значит, ты вернулся?

— Да. Хотел проверить, что с тобой все в порядке, и все. Но я не насиловал тебя! Я не был жестоким. Я люблю тебя, Ева. Я говорил тебе — я всегда тебя любил. И всегда буду любить. Это был момент безумия. Прости меня.

Он шагнул к ней, но она подняла руку:

— Не подходи ко мне. Ты мне противен. — Она глубоко вздохнула, почти не в силах говорить. — Почему ты это сделал? Что тебя заставило? Я должна понять.