Мелисса закатила глаза:
— Индия, Филиппины, красное дерево… при чем тут все это, мам?
— Терпение, дитя мое! — сказала мать, и Мелисса притихла. По правде говоря, мать впервые разговорилась с ней с тех пор, как они перебрались сюда. Будто только тогда стала собой. Она придвинулась к дочери и посмотрела ей в глаза:
— Проблема была в том, что красные деревья стали вытеснять все остальные. Душить их, не давать расти, не говоря уже о том, что экосистеме они ничем не помогали. Их листья были слишком горькими, чтобы животные могли их есть. И в итоге окружающая среда перестала подходить тем растениям, которые росли в этом лесу с самого начала. Они погибли.
Мелисса вздохнула:
— Так кто я? Лесное растение или красное дерево?
Мать сжала в руке ладонь дочери:
— Мы с тобой — лесные растения, милая. Мы жили здесь до «Лесной рощи», сожительствовали с ее жителями и прекрасно выжили бы и без них, поверь мне. Наши корни сильны, и ты — сильная. И все, что я хочу сказать тебе, Лисси — береги себя, будь собой, доверяй своим
— Но они лучше знают, что правильно, мам, — рассердилась Мелисса, — потому что без них мы бы уже погибли!
Мать сузила глаза:
— У меня был план, Мелисса. Не было только возможности воплотить его в жизнь, спасибо Розмари и Биллу. Осторожнее с этими двумя, милая.
И, как выяснилось позже, они так душили ее, что она ушла из дома в холодную ночь…
Мелисса встряхнула головой, отгоняя воспоминания.
— Прости. Я перегнула палку, да? — спросила Дафна.
— Да нет. Я просто подумала — ты говоришь, как говорила мне моя мать.
— Это комплимент, судя по тому, что я слышала от твоей матери.
— Разве? Она умерла от обморожения посреди леса, — сказала Мелисса, теребя рукав кардигана. — Людям легко смотреть со стороны и судить женщин, которые не уходят от плохих мужей. Но иногда решения зависят от более важных факторов, понимаешь? Например, чтобы детям было лучше.
— Ты думаешь, что детям будет лучше с Патриком?
— Он их любит.