— Я давеча смотрел Лао Цзы, — сказал Исаев. — Там очень хитро трактуется взаимоотношение между неким Большим и Малым. Малое, как утверждает Лао Цзы, должно быть наверху и тщеславиться, а Большое — внизу и довольствоваться тем, что оно большое.

— К чему это вы? Снова хитрите? Вы хитрый человек, Максим Исаев. Зачем вы про большое и малое? Думаете, я — малое, а вы — большое? Вон в углу череп ворочается, глядите-ка? Скорей уберемся отсюда, а? Кстати, у вас патроны на мою долю найдутся? Вдруг я решу на номер стать...

Исаев вытащил из кармана два патрона, заряженные «бренеками».

— Один вам, другой мне — хватит, а? Я с собой на изюбря больше одного патрона и не возьму.

— А если промажете — обидно!

— Так я не промажу, Николай Иванович, я злой на охоте.

Народное собрание

Народное собрание

Ванюшин шумно вошел в ложу прессы, бросил доху на кресло, не глядя сунул руку английским и японским газетчикам и громко спросил Исаева, шедшего следом:

— Максим, что сегодня показывают в этом бардаке? Вы программу не купили?

В зале — среди делегатов — прокатился шум, председатель сокрушенно покачал головой, поглядывая на Ванюшина с укоризной, и позвонил в звоночек. Оратор — эсер Павловский — продолжал выступление.

— Мы завоевали власть голыми руками! — говорил он.

Ванюшин, облокотившись о балкон, крикнул:

— Только в японских перчатках!

— Вызовите сторожа Герасима! Пусть он выведет этого зарвавшегося господина! — возмутились делегаты.

— Господин Ванюшин! — поднявшись со своего места, сказал председатель. — Я делаю вам последнее замечание. Вы мешаете обсуждению серьезнейшего вопроса.

— Серьезнейшее обсуждение глупейших идей, — хмыкнул Ванюшин и сел в кресло. — Я замолчал, председатель! Я замолчал! Я нем как рыба! — крикнул он веселым голосом. — Исаев, подтвердите, что я завонял, как рыба, протухшая с головы.

Павловский, досадливо махнув рукой, продолжал:

— И сегодня, когда все мы празднуем канун полного освобождения родины от красной тирании, следует еще раз вернуться к вопросу о налоговых обложениях тех наших граждан, которые своей предприимчивостью и бескорыстием скопили национальные богатства, которые в конце-то концов, господа, принадлежат народу! Но люди, занимавшиеся деловой деятельностью, тем не менее вынуждены до сих пор маскировать свою торговлю с Японией и Америкой, потому что, видите ли, находятся демагоги, считающие такую торговлю предательством национальных интересов. Я думаю, что в дни нашего победоносного шествия по России мы проведем в Народном собрании законопроект, снимающий тарифные ограничения на торговлю лесом и свинцовыми рудами, в которых так нуждаются наши союзники, наши друзья и братья!