Опасаясь, что Димитрова может потерять сознание, Нестор поспешил показать ей фотографию Пейчевой.

— Вы знаете эту женщину? В одну из ночей, когда ваш сын, по его словам, ночевал здесь, эта женщина была убита. Ее сумка и паспорт обнаружены в его квартире. Как вы можете объяснить это?

Димитрова взглянула на фотографию и, внезапно разразившись истеричным смехом, запричитала: «Опять она, опять!..»

— Вы знакомы с ней?

— Как же мне не знать ее! Ведь она разбила мою жизнь! Это же любовница моего мужа, или, точнее, была ею, когда мы разводились…

Нестора почему-то стал одолевать неуместный смех, и, чтобы сдержаться, он уставился на снимок.

— Сын знал о причине вашего развода?

— Думаю, что да, хотя и не говорил об этом.

— Склонен ли он к эмоциональным поступкам?

— Нет, по крайней мере со мной он был сдержан, мягок и даже, если хотите, боязлив. В последнее время я замечала, что с ним что-то происходит. Он стал чаще приходить ко мне, держался как-то неуверенно, такое впечатление, что все время намеревался о чем-то спросить, но не осмеливался. Часами разглядывал семейный альбом, просил рассказать историю почти каждого снимка, интересовался, почему у него нет брата или сестры. Однажды пришел со скрипкой и долго играл. Я похвалила его, а он потом весь вечер спрашивал, говорю ли я правду…

— Вы бывали у него в квартире?

— Нет, — со вздохом произнесла женщина.

— Почему?

— Как вам сказать… Хотелось, чтобы он сам вспоминал обо мне и приходил сюда. Старалась держаться с некоторым достоинством, если можно так выразиться. К тому же он и не приглашал меня. А мне зачем навязываться, ведь он уже взрослый.

— Но речь идет не просто о знакомом человеке, а о вашем сыне. Поинтересоваться, как он живет, с кем дружит, попросить, чтобы помог в чем-то, — разве это навязывание?

— Контролировал его в основном отец. Но во время визитов ко мне Михаил рассказывал о своей жизни…

— Отец не заменит матери.

— Согласна с вами.

— Ну ладно, так что вы скажете, был он у вас…

— Не был! — с мрачным видом перебила следователя Димитрова. — Не могу и не буду лгать! Но я не верю, чтобы мой сын совершил преступление!