– Я полагал, что угрозы смертью – моя епархия, – с обаятельной улыбкой сказал гость, извлек из кармана какой-то предмет и положил на стол. – А вот мой козырный аргумент.

Глаза братца Хуа сузились: он увидел кассету.

– Назови свою цену, – рыкнул он.

– Изволь. Я хочу, чтобы ты кое за кем для меня присмотрел, – сказал гость.

Он развернул руку, демонстрируя лежащее у него на ладони фото. Красивая, хрупкая молодая женщина. Даже кажется, смутно знакомая… Братец Хуа не сразу, но вспомнил. Он видел ее в ресторане, когда расследовал обстоятельства гибели братца Шэн.

– Почему ты обращаешься с этим ко мне?

– Потому что ты телохранитель. И профи. По моему мнению, ни один другой телохранитель в мире не знает свою работу так, как ты.

Братец Хуа, мягко говоря, пребывал в замешательстве. С одной стороны, этого человека он ненавидел всеми фибрами души. С другой – спорить с таким комплиментом вредило самолюбию. Он растянул губы в усталой улыбке:

– А сам присмотреть за ней ты разве не можешь?

– Дело в том, что я не хозяин своей судьбы.

Гость положил фотографию на стол, задержавшись на ней взглядом еще на мгновение. Его голос стал отстраненным, далеким:

– У меня не остается иного выбора, кроме как столкнуться с очень сильным врагом. Будет схватка, результат которой не известен никому. Поэтому мне необходимо подстраховаться, что все будет устроено надлежащим образом.

Братец Хуа кивнул и, протянув руку, взял фотоснимок.

– Каким образом о ней нужно позаботиться?

– Она слепая. Я хочу, чтобы ты отправил ее в Америку на операцию и лечение. Для тебя ведь это не составит большой проблемы?

– Требование в разумных пределах, учитывая твой козырь, – сказал братец Хуа, беря кассету. – У тебя небось есть копия этой записи?

Гость усмехнулся:

– Все сделки должны основываться на доверии, не так ли?

Братец Хуа, секунду помолчав, решительно кивнул:

– По рукам.