Засыпая, она вдруг поняла, что стены в больнице покрашены в бледно-зеленый цвет, а пластиковый стул – в желтый.
Ноябрь 1966 года
Ноябрь 1966 года
Мэдди вернулась домой до дня рождения. Она ожидала, что явится Ферди, и ей было любопытно, что он подарит, но Ферди так и не пришел. Возможно, не знал, что она уже вернулась.
День благодарения пришел и ушел, на редкость теплый, целых шестьдесят шесть градусов[130]. В Нью-Йорке из-за не по сезону высоких температур город окутал темный смог, который рассеялся только с приходом холодного фронта. К последнему воскресенью ноября погода вернулась к норме, и температура опустилась до величин, обычных для поздней осени. Но в квартире Мэдди на третьем этаже всегда было тепло, и потому она продолжала спать с приоткрытым окном.
Она не спала, когда послышался шум поднимаемой рамы – поскольку еще не было даже десяти часов, – но решила притвориться, будто спит.
Однако Ферди не лег в кровать, как делал обычно. Попритворявшись минуту или две, она открыла глаза и увидела, что он одет не в полицейскую форму. На нем были свободные брюки, рубашка и свитер с треугольным вырезом. Волосы стали длиннее – они росли в стороны и вверх, а не вниз – и выглядели хорошо. Он был похож на того боксера, чья фотография была недавно в газетах. На ней боксер танцевал в Лондоне с какой-то привлекательной актрисой.
– Я же говорил тебе, чтобы ты не открывала на ночь это окно.
– Здесь так жарко. – Она скинула с себя одеяло, радуясь тому, что надела красивую ночную рубашку.
– Ты была весьма занята.
– Да, пожалуй. – Она засмеялась, не желая тратить время на разговор. И протянула к нему руки. Но он продолжал стоять у окна.
– Ты обещала, Мэдди. Обещала ничего не писать.
– Я обещала, что не стану писать ничего, основанного на том, что рассказал мне ты. И не стала.
– Может быть, те, кто читает газеты, и верят, что ты отправилась к ней, чтобы – как ты выразилась – поговорить как мать с матерью. Но в полиции никто не купился. Там поняли, что тебе кто-то сказал. И сразу смекнули, что я. – Он замолчал. – И что между мною и тобой что-то есть.
– Но как…
– Какой-то другой коп видел, как я уезжал от тебя на патрульной машине. За это меня и прищучили. Не за то, что я тебе сообщил, а за то, что без разрешения брал патрульную машину. Меня и моего друга из полицейского гаража, который давал мне по ночам тачки. Ты когда-нибудь задавалась вопросом о том, как я добирался сюда, Мэдди? Тебе известно, где я живу, как далеко это отсюда и что поздно ночью автобусы не ходят?