Самоварова вдруг почувствовала, что против воли зацепилась и за что-то свое – глубокое, личное…

На глаза набежали слезы, ставшие близкими за эти дни. Она покосилась на доктора, но он слушал ее вполуха: успев залипнуть в чате с Лешкой, он лишь машинально кивал в ответ.

Варваре Сергеевне вспомнилась одна дикая, давнишняя история о матери, обрекшей свою четырехлетнюю дочь на медленную смерть в заваленной мусором квартире.

Ольга, соседка этажом выше, была старше Самоваровой на десять лет. Варвара Сергеевна начала общаться с ней, когда у них обеих были маленькие дети.

Кто бы мог подумать, что эта сдержанная, помешанная на порядке учительница начальных классов, маниакально заботящаяся не только о дочке, которую растила одна, но и о чистоте во дворе и подъезде, бросит свою малышку на погибель, заперев на несколько дней в пустой квартире?!

Вспоминая о жуткой вони и грязи, о плаче беспомощного, изможденного ребенка, о всем том, что всякий раз вставало перед ее глазами, когда она нет-нет да и вспоминала об этой трагедии, Самоварова почувствовала себя так, будто ее окатили ледяной водой.

Тогда, тридцать с лишним лет назад, очевидцы кошмарной истории – соседи по дому, знавшие Ольгу с детства, – пришли к единому выводу, что женщина сошла с ума из-за несчастной любви к бросившему их с дочкой мужчине.

Но нет, там все было не так просто…

Чтобы прогнать тяжелое, ненужное воспоминание, Варвара Сергеевна потеребила доктора за рукав.

– Валер, ты меня совсем не слушаешь?

Валерий Павлович наконец вышел из чата и положил телефон на стол.

– Почему же? Слушаю. Мужчина, мать… Какая теперь-то разница? Прежде всего это история давнишнего расстройства. К сожалению, в нашем обществе, где каждый второй невротик, отсутствует культура заботы о психическом здоровье. Надеюсь, твоя хваленая психологиня Алинке поможет! Но, будь ее доктором, я бы настоятельно предложил ей принимать антидепрессанты.

– Все-то у вас, у психиатров, сводится к таблеткам…

– Не все! – Валерий Павлович встал и потрепал ее по волосам. – В твоем случае таблетки были не нужны. Но ты у меня сильная.

– Алина тоже сильная, – задумчиво ответила Варвара Сергеевна и, вытянув вперед босую ступню, попыталась пощекотать ею доктора. – Как и большинство из нас, женщин.

– Но тогда объясни, почему у вас в конечном итоге все сводится к мужикам? – усмехнулся он. – Алина хорошая, вполне адекватная девчонка. И еще она показалась мне удивительно честной.

Варвара Сергеевна сдержанно улыбнулась. Рассказывать доктору, что после возвращения из города она не обнаружила на консоли при входе в дом своей старенькой, с расхлябанной крышкой пудреницы, которая абсолютно точно лежала там утром, она, конечно, не стала.