После ужина, дома у Дерека и Дарлы.

На город опустилась ночь. Анна с Дереком убирали со стола. Дарла курила на улице, у бассейна. Я подсел к ней. Жаркий воздух полнился трелями сверчков.

– Ты только взгляни на меня, Джесси, – саркастически произнесла Дарла. – Собиралась свой ресторан открывать, а теперь заказываю пиццу по воскресеньям.

Я чувствовал, что она расстроена, и попытался ее подбодрить:

– Пицца – это просто традиция.

– Нет, Джесси. И ты это знаешь. Я устала. Устала от этой жизни, от ненавистной работы. Знаешь, что я себе говорю, когда прохожу мимо какого-нибудь ресторана? “Он мог бы быть моим”. А вместо этого горбачусь сиделкой. И Дерек ненавидит свою работу. Двадцать лет ненавидит. А в последнюю неделю, когда вместе с тобой снова занимается расследованием, опять на коне, сияет и глядит именинником.

– Это его призвание, Дарла. Дерек – потрясающий детектив.

– Джесси, он больше не может быть копом. Тем более после всего, что случилось.

– Тогда пусть выйдет в отставку и займется чем-то другим! На пенсию он заработал.

– Мы за дом еще не все выплатили.

– Так продайте его! Дети через пару лет все равно разъ едутся по университетам. Найдите спокойный угол, подальше от этих городских джунглей.

– И что мы там будем делать? – безнадежным голосом спросила Дарла.

– Жить, – ответил я.

Она молча смотрела в одну точку. На ее лице плясали отблески бассейна.

– Пошли, – наконец сказал я. – Хочу тебе кое-что показать.

– Что именно?

– Проект, над которым я работаю.

– Какой проект?

– Ради которого я скоро уйду из полиции. Я не хотел тебе говорить, пока не все готово. Пошли.

Мы сели в машину, оставив Дерека с Анной дома. Двинулись в сторону Куинса, потом свернули на Риго-парк. Когда машина остановилась на нужной улочке, Дарла поняла. Она вышла из машины и оглядела домик: