– Позвольте и вам задать тот же вопрос, Стивен. Я уезжаю из Нью-Йорка, хочу пожить спокойно, а тут опять вы!

– Я приехал разузнать про загадочный спектакль, который тут будут играть.

– Я здесь был раньше вас, Стивен, так что возвращайтесь в Нью-Йорк и вообще валите отсюда.

– Мы ездим, куда хотим, у нас демократия, – сухо ответила Элис.

Островски узнал ее: она работала в журнале.

– Ну и ну, Стивен, – присвистнул он, – вижу, вы отлично сочетаете работу с удовольствием. Ваша жена, наверно, очень довольна.

Он собрал свои вещи и в ярости удалился. Стивен побежал за ним:

– Подождите, Мита…

– Не волнуйтесь, Стивен, – пожал плечами Островски, – я ничего не скажу Трейси.

– Я не о том. Я хотел сказать, что виноват перед вами. Мне очень жаль, что я с вами так обошелся. Я… я в тот момент был не в себе. Простите, пожалуйста.

Островски показалось, что Бергдорф говорит искренне. Извинения тронули его.

– Спасибо, Стивен.

– Вот уж не за что, Мита. Вас сюда прислал “Нью-Йорк таймс”?

– О боги, нет, конечно, я теперь безработный. Кому нужен старомодный критик?

– Вы великий критик, Мита, вас любая газета с руками оторвет.

Островски пожал плечами, потом вздохнул:

– Может, в этом-то и проблема.

– Это почему?

– Со вчерашнего дня меня преследует одна мысль: мне хочется пойти на прослушивание для участия в “Черной ночи”.

– А что вам мешает?