– Что вам известно, сучий вы потрох! – орал Дерек, тряся Харви как грушу. – Имя, немедленно, иначе все зубы выбью! Имя убийцы! Живо!

– Но я понятия не имею, – хныкал Кирк. – Клянусь!

Дерек в припадке ярости отшвырнул его к стене. Харви рухнул на землю. Я поднял его и усадил на стул.

– А теперь говорите, Кирк, – приказал я. – Вы должны рассказать нам все. Дело зашло слишком далеко.

Кирк скривился, на глазах у него выступили слезы.

– Как Дакота? – спросил он сдавленным голосом.

– Плохо! – крикнул Дерек. – И все из-за вас!

Харви обхватил голову руками.

– Вы должны рассказать нам все, – повторил я жестко, но без агрессии. – Зачем эта пьеса? Что вам известно?

– Моя пьеса – просто жульничество, – прошептал он. – Я понятия не имею, кто убил тех четырех человек.

– Но вы знали, что в тот вечер, 30 июля 1994 года, убийца метил в Меган Пейделин, а не в Гордона?

Он кивнул:

– В октябре девяносто четвертого, когда полиция штата пришла к выводу, что убийцей был Тед Тенненбаум, у меня все-таки оставались сомнения. Ведь Островски мне сказал, что видел за рулем фургона Тенненбаума Шарлотту, и для меня это было необъяснимо. Но я бы не стал копать дальше, если бы через несколько дней мне не позвонили соседи Гордонов. Они обнаружили на створке двери своего гаража два следа от пуль. Следы были неочевидные, они их заметили только потому, что решили покрасить дверь. Я выехал на место, извлек из стены две пули и обратился напрямую к криминалистам полиции штата с просьбой сравнить их с пулями, извлеченными из жертв. Пули оказались из одного оружия. Судя по траектории, стреляли из парка. В тот момент я все и понял: целили в Меган. Убийца стрелял в нее в парке, промахнулся, она побежала по направлению к дому мэра, видимо за помощью, но он ее догнал и пристрелил. А потом убил Гордонов, потому что они были свидетелями преступления.

Я поразился, насколько прозорливым полицейским был Харви.

– Почему нам об этом не было известно? – спросил Дерек.

– Я пытался тогда с вами связаться, но безуспешно, – оправдывался Харви. – Я звонил и тебе, и Розенбергу в отделение полиции штата, но мне сказали, что у вас несчастный случай и вы пока на больничном. Когда я сказал, что это касается четверного убийства, мне объяснили, что дело закрыто. Тогда я поехал к вам домой. У тебя, Дерек, меня выставила вон какая-то молодая женщина, просила больше не приезжать и оставить тебя в покое, особенно с разговорами об этом деле. Потом я ходил к Джесси, звонил в дверь, но мне никто не открыл!

Мы с Дереком переглянулись. Как же мы в свое время прокололись с этим делом!