Ее красота слепила меня, мягкость заставляла таять как воск, а ум покорял. Не было такой темы, на которую она не могла бы поговорить, не было книги, которой бы она не прочитала. Она знала все и обо всем. А главное, к величайшему моему счастью, она, вопреки словам дедушки с бабушкой, вовсе не приходилась мне кузиной – во всяком случае, чтобы найти нашего с ней общего предка, пришлось бы возвращаться в прошлое на доброе столетие.

Шли недели, затем месяцы. Присутствие Наташи привнесло в дедушкин дом невиданное прежде оживление. Она играла с дедушкой в шахматы, вела с ним нескончаемые разговоры о политике и превратилась в настоящий счастливый талисман для кучки стариков из мясной лавки, которые отныне переселились в кафе на Куинс-бульвар и с которыми она общалась по-русски. Она ходила с бабушкой по магазинам, помогала ей по дому. Они вместе возились на кухне, и Наташа оказалась несравненной поварихой.

Часто в доме звучали телефонные разговоры, которые Наташа вела со своими кузинами – настоящими, – рассеянными по всему земному шару. Иногда она мне говорила: “Мы словно лепестки круглого, роскошного одуванчика; ветер подул, и мы разлетелись по разным уголкам земли”. Она часами висела на телефоне – либо в своей комнате, либо в прихожей, либо на кухне, где был длинный провод, болтала на самых разных языках и в любое время для и ночи, в соответствии с часовыми поясами. У нее была кузина в Париже, кузина в Цюрихе, в Тель-Авиве, в Буэнос-Айресе. Говорила она то по-английски, то по-французски, то на идише, то по-немецки, но чаще всего по-русски.

Ее звонки, наверно, обходились в астрономические суммы, но дедушка и не думал возражать. Наоборот. Нередко он без ее ведома снимал параллельную трубку в соседней комнате и увлеченно слушал разговор. Я устраивался рядом, и он мне тихонько переводил. Так я понял, что она часто рассказывает кузинам обо мне, говорит, что я красивый и чудесный, что у меня блестят глаза. “Krassavtchik – это значит красивый парень”, – как-то объяснил мне дедушка.

А потом наступил Хеллоуин.

В тот вечер, когда первая стайка детей позвонила в дом попросить конфет, а бабушка устремилась к двери с ведром ледяной воды, Наташа громовым голосом пресекла ее порыв:

– Ты что делаешь, бабушка?

– Ничего, – жалобно ответила бабушка и пошла с ведром обратно на кухню.

Наташа, загодя приготовив миски с разноцветными конфетами, вручила их бабушке с дедушкой и отправила их открывать. Счастливые дети с криками восторга нахватали полные руки конфет и скрылись в ночи. А бабушка с дедушкой, глядя им вслед, приветливо кричали: