– Нет. Но все их сумки в гримерке обнюхали собаки, а потом они проходили через металлодетектор.

– Но если кто-то из актеров прибыл в Большой театр с оружием, – сказал Дерек, – и держал его при себе во время репетиции, пока вы обыскивали гримерки, он мог, пока вы обыскивали зал, зайти в уже обысканную гримерку и оставить оружие там, ведь гримерка уже считалась безопасной зоной. А потом мог вернуться в зал и без проблем пройти через металлодетектор.

– Да, в таком случае собаки ничего бы не заметили. Обнюхивать актеров мы их не заставляли.

– Значит, вот как пронесли оружие, – сказал я. – Все произошло накануне. О мерах безопасности было объявлено в прессе, у стрелка было время все предусмотреть. Оружие уже было в Большом театре. Стрелку вчера оставалось только забрать его в своей гримерке, перед началом спектакля.

– Значит, стрелял кто-то из актеров? – испуганно спросил Браун.

– Вне всякого сомнения, – кивнул Дерек.

Стрелок был здесь, в соседнем помещении. Прямо у нас перед глазами.

Для начала мы проверили всех актеров на следы пороха, но не обнаружили их ни у кого ни на руках, ни на одежде. Обследовали сценические костюмы, отправили полицейских обыскать их гримерки, номера в гостинице и жилье. Снова напрасно. Впрочем, если человек в момент выстрела был в перчатках или даже в пальто, мы и не могли ничего найти. К тому же у стрелка было время и избавиться от оружия, и переодеться, и принять душ.

Кирк говорил, что в момент выстрелов с ним были Элис и Джерри. С Джерри мы смогли связаться по телефону. Дакота уже несколько часов находилась в операционной, новостей о ней не было. Но он подтвердил, что Элис и Кирк были с ним в тот момент, когда в его дочь стреляли. На свидетельство Джерри Райса мы могли положиться полностью: он никак не был связан с событиями 1994 года, и вряд ли можно было вообразить, что он вздумает напасть на дочь. Это позволяло сразу вычеркнуть из списка подозреваемых Кирка и Элис Филмор.

Затем мы целый день допрашивали остальных актеров. Безуспешно. Никто ничего не видел. На вопрос, где они находились в момент выстрелов, каждый утверждал, что где-то за кулисами, поблизости от Кирка Харви. Но при этом никто не помнил, видел ли кого-то другого. Настоящая головоломка.

Время близилось к вечеру, а мы по-прежнему топтались на месте.

– Как это у вас ничего нет? – рассердился Маккенна, когда мы доложили ему о ситуации.

– Следов пороха ни на ком нет. И никто ничего не видел, – ответил я.

– Но мы же знаем, что, скорее всего, стрелял кто-то из них!

– Понимаю, майор. Но фактов никаких. Ни малейшей зацепки. Они словно покрывают друг друга.