– Но…
– Выйдите! – повторяет Хлоя, не оборачиваясь.
Наконец дверь у нее за спиной закрывается. Ее губы начинают дрожать, горло сжимается.
Не плакать, потерпеть до дома.
Дверь открывается снова, Хлоя закрывает глаза.
– Я велела вам выйти!
– Я хотел поговорить с вами, – заявляет мужской голос.
Голос, который она отныне ненавидит. Она поворачивается, чтобы оказаться лицом к лицу с Пардье.
– Я понимаю ваше разочарование. Но ваша реакция, вот только что… так убежать!.. Я предпочел бы чуть больше сдержанности. Чуть больше профессионализма.
– О, я искренне сожалею, что моя реакция вам не понравилась, господин президент!
Она обратилась к нему своеобразным тоном. Оскорбительным с примесью ярости.
– Понимаю, что вы меня ненавидите, малышка, – вздыхает Пардье. – Но…
– Прекратите называть меня
Президент улыбается, довольно вызывающе. Как если бы все это было игрой.
– Вижу, что вы не в том состоянии, чтобы меня выслушать. Поговорим в другой раз.
– Как вам будет угодно, господин президент, – отзывается Хлоя.
Пардье наконец удаляется, осторожно прикрыв за собой дверь.
Ее взгляд испепеляет кучу папок, наваленных на рабочем столе. Они выглядят как издевательство.
Внезапно она хватает одну из них, с размаху швыряет о дверь. Бумаги разлетаются по полу, она яростно топчет их ногами. Потом, в мертвой тишине, одну за другой бросает свои бесценные папки через всю комнату.