Хелена ходит вдоль стены.

Слейд смотрит на них.

Они не объяснили ему, зачем похитили. Не рассказали про кресло и про предыдущие временные линии. Вообще ничего не сказали.

Слейд встает с койки и подходит к стеклу. На нем тренировочные штаны, рубашки нет. Борода растрепана, немытые волосы свалялись, в глазах – страх и злоба.

Глядя на него сквозь стекло, Барри чувствует укол жалости, даже несмотря на то, что́ этот человек натворил в других временных линиях. Он понятия не имеет, почему его здесь держат. Барри и Хелена неоднократно уверяли, что не намерены причинить ему никакого зла, вот только вряд ли это могло прозвучать достаточно убедительно. Откровенно говоря, Барри и самому крайне неуютно оттого, что они так поступают. Однако, поскольку Хелена может предсказывать будущее и построила кресло, способное творить невероятные вещи, Барри ей безоговорочно доверяет во всем. Даже когда она сказала ему, что им нужно похитить человека по имени Маркус Слейд, прежде чем тот загнется от передозировки в своей квартирке в прибрежном районе Сан-Франциско.

– Ну и что? – спрашивает Слейд. – Решили наконец мне рассказать, зачем вот это все?

– Еще чуть-чуть, – говорит Хелена, – и ты сам все будешь знать.

– Да какого хрена…

Из носа у Слейда появляется струйка крови. Он отшатывается, хватается за виски, черты его лица искажены болью – и такой же мучительной пульсирующей болью взрывается голова Барри, так что он складывается пополам на своем стуле.

Юбилейная дата наступила, на обоих навалились предыдущие временные линии, и ни тот, ни другой не могут сдержать стона.

* * *

Слейд сидит на койке. Страх из его глаз исчез, изменилась даже поза – теперь все в ней говорит о внутренней уверенности, которой раньше не было.

Он улыбается, кивает сам себе.

– Барри, – говорит он. – Привет, Хелена, давно не виделись.

У Барри кружится голова. Одно дело – слышать рассказы о предыдущих временных линиях, совсем другое – вспомнить в подробностях свою мертвую дочь и то, как мир раз за разом уничтожает сам себя. Или как тебя убила ударная волна в Центральном парке. Последнюю временную линию он еще не вспомнил. Хелена рассказывала, что они жили в Шотландии и что там его, собственно, и посетила идея сделать то, чем они сейчас занимаются, однако воспоминания возвращаются медленно, словно поступающее из капельницы лекарство.

Барри поднимает взгляд на Слейда и спрашивает:

– Отель в Манхэттене вспомнил?

– Еще бы.

– А тот день, когда тебя там убили? Помнишь, что сказал Хелене перед этим?

– Напомни-ка.