— ...ты это чего тут разбегалась? — вернулся мне слух, но явно не на первом слове, а врач, меня догнавший и окрикивавший, оттянул прочь от прохода, закрывая дверь — И откуда вообще взялась?

— Мы... — только и смог выдавить из себя я, сжимая грудь, выдавливая из неё остатки воздуха и глядя на дверь, за которой спряталось моё сердечко — Пы... — кое-как втянул воздух обратно, но ничего толкового из этого не вышло.

— А ну пойдем! Выясним, из какой ты палаты.

Я со злостью оглянулся на человека, меня удерживающего. Я могу вырваться, только лишив его сознания! Могу сбежать, но тут, в коридоре, есть еще люди! Куча людей, если подумать! В том числе и могучих санитаров и санитарок... они меня завалят мясом и своими телами! Скрутят, свертят и лишат если не сознания, то возможности двигаться точно!

Нужен иной план! Жалостливый!

— Мы! Пы! Мы! — продолжил брыкаться я, сопротивляясь врачу, что меня уже потащил в сторону, прочь от дери — Па...

Пустил слезу, скорчил жалобную моську, ну и ручками тянусь, как только могу. Я маленькая, бедная, беззащитная девочка! Побитая, раненная, онемевшая и немая! А меня, не пускают, спасите! Пожалуйста, доктор!.. сработало! Мужчина вздохнул, и произнес:

— Ну что с тобой поделать! — помотал он головой, разжимая кисть левой руки, моё плече удерживающей.

Я, не заставил никого долго ждать! И практически на четвереньках ворвался в палату.

Что они с тобой сделали! — пропела мысль визгом девичьим, когда я ощутил... что происходит с органом своим.

Пьяное, в бреду, бьющегося еле-еле, через раз и «чихая» клапанами, и дёргаясь камерами не всегда в такт. На гране жизни! Для органа, что в чужом теле.

«Пип... пип... пип...» — словно в такт моим мыслям, зацензуровая мат, монотонно выдавало оборудование рядом.

— Ты его знаешь? — зашел доктор следом, и встал рядом, прибывая в легком смятении, борясь с желанием схватить меня в охапку и утащить, и подождать — Твой... отец?

— Да, очень хорошо знаю. — отозвался я беззвучно, протягивая руку, желая дотронутся.

И тут же себя одергивая — дотронутся до чего?

«Пип... пип... пип...»

Сердце... оно, несмотря ни на что! Не смотря на все лишения и мучения, нехватку питания и узкие рамки, несмотря на наркотический шок! И отсутствие у себя разума как такового, отзывается, виляя хвостом, как полумертвый зверь пред своим хозяином.

«Пип... пип... пип...»

— Девочка... — вновь проговорил человек сурово, еще больше желая меня отсюда скорее прогнать, но вдруг как-то стух — с ним все будет хорошо! Операция прошла успешно, и...

— Успешно?! — оглянулся я на человека, резким движением головы, всматриваясь в его лицо постепенно возвращающимся зрением.