Строительство школы и ремонт дома закончили быстрее чем за год; после переезда мы сыграли свадьбу в Кураями-дзака. Кажется, строительство торопили из-за острой необходимости открыть школу для иностранцев.

Я уже была беременна, живот успел вырасти. Таку родился через два месяца после свадьбы. На ней совсем не было японцев – только британцы и американцы. Джеймс спрашивал, хочу ли я позвать кого-то, но я лишь покачала головой.

Все друзья мужа были англичанами, и я была абсолютно счастлива, ведь японское общество всегда делало меня очень несчастной! Дом Ота полностью переделали: интерьер стал светлым и красивым, я больше не ощущала страха или волнения. У меня не было никаких ожиданий от семейной жизни, поэтому захлестнувшее меня счастье вызывало странные ощущения. Возможно, потому что нас всегда учили, что все иностранцы – злые демоны. Спустя год со дня свадьбы я была рада, что не отвергла предложение Джеймса. Но теперь меня страшила не жизнь с иностранцем, а ужасный камфорный лавр, растущий на заднем дворе моего нового дома. Я все еще не забыла случившееся в 1941 году. Думаю, во всем виновато проклятие этого большого дерева. Возможно, все дело в гневе и страданиях бесчисленных людей, казненных в тюрьме в период Эдо. Именно страшное, одержимое духами дерево и привлекло этого ужасного человека – Джеймса Пэйна.