Тогда я, конечно, воздержусь. Но мне все же нужно знать, что происходит. Хенрик Вангер снова стал генеральным директором и не отвечает на мои звонки. Если договор с ним аннулирован, мне необходимо это знать. В данный момент я просто не понимаю, что мне делать. Я должна знать, выживет журнал или нет. Рикки.

P. S. А кстати, кто она?

От кого: mikael.blomkvist@millenium.se

Кому: erika.berger@millenium.se

Во-первых: ты можешь быть совершенно уверена, что Хенрик никуда не денется. Но он перенес обширный инфаркт и сейчас начинает работать в час по чайной ложке. Я думаю, что хаос после смерти Мартина и воскрешения Харриет отнимает все его силы.

Во-вторых: «Миллениум» должен выжить. Я работаю над самым главным репортажем моей жизни, и когда мы его опубликуем, мы окончательно потопим Веннерстрёма.

В-третьих: в моей жизни сейчас все перевернулось с ног на голову, но в отношении тебя, меня и «Миллениума» ничего не изменилось. Поверь мне. Целую. Микаэль.

P. S. При случае я вас познакомлю. Ты будешь обескуражена.

Когда Лисбет Саландер приехала в Сандхамн, ее встретил заросший Микаэль Блумквист с ввалившимися глазами. Он рассеянно обнял ее, попросил поставить кофе и подождать, пока он закончит какой-то текст.

Лисбет оглядела его дом, и ей тут сразу понравилось. Дом стоял прямо на мостках, и двери его находились в двух метрах от воды. Размером он был всего шесть на пять метров, но оказался очень высоким. Наверху помещалась спальная антресоль, куда вела винтовая лестница. Лисбет могла выпрямиться на антресоли во весь рост, а Микаэлю приходилось слегка пригибаться. Она обследовала кровать и убедилась, что та широкая и сможет вместить их обоих.

Возле двери располагалось большое окно, выходившее на воду. У окна находился кухонный стол Микаэля, служивший ему также письменным столом. На стене у стола висела полка с CD-проигрывателем и большой коллекцией Элвиса Пресли вперемежку с хард-роком – эту музыку Лисбет не слишком жаловала.

В углу стояла печка из стеатита, застекленная спереди. В остальном меблировка состояла только из прикрученного к стене большого шкафа для одежды и постельного белья, раковины для мытья посуды, в которой можно было и помыться, поскольку она отделялась занавеской для ванны. Около раковины имелось маленькое окошко. Под винтовой лестницей Микаэль отгородил угол для биотуалета. А вообще дом напоминал каюту, обставленную стилизованными рундуками.

В своем досье на Микаэля Блумквиста Лисбет пришла к выводу, что он отремонтировал дом и смастерил мебель самостоятельно – она так решила после того, как прочитала электронное письмо к Микаэлю одного приятеля, который когда-то посетил Сандхамн и воспевал его рукодельные способности. Дом выглядел прибранным, без затей, почти спартанским. Саландер поняла, почему Микаэль так любит свой домик у воды.