Саландер расплатилась кредиткой на имя Моники Шоулс и для удостоверения своей личности представила английский паспорт на это имя.

Следующей остановкой был «Дом моды Камилла», расположенный в ста пятидесяти метрах ходьбы, на той же улице. Через час Лисбет вышла оттуда в черных сапогах, черных колготках, юбке песочного цвета с подобранной по тону блузкой, в короткой куртке и берете. Все вещи были фирменными и, стало быть, дорогими. Девушка полностью доверилась вкусу продавца. А еще она подобрала себе эксклюзивный кожаный портфель и маленькую дорожную сумку фирмы «Самсонайт». Все эти модные приколы увенчались приобретением скромных сережек и тонкой золотой цепочки. С ее кредитной карточки списали еще сорок четыре тысячи крон.

Впервые в жизни Лисбет Саландер обзавелась также бюстом, от которого, при взгляде на себя в зеркало на двери, у нее буквально перехватило дыхание. Какая разница, что бюст был такой же фальшивый, как и личность Моники Шоулс? Он был сделан из латекса, и Саландер купила его в Копенгагене, в магазине, куда обычно захаживают трансвеститы.

Теперь она могла начинать военные действия.

В начале десятого Лисбет прошла два квартала до старого доброго отеля «Циммерталь», где у нее был заказан номер на имя Моники Шоулс. Она дала сто крон чаевых мальчику, который доставил наверх новую сумку; внутри ее находилась ее старая спортивная сумка. Люкс был небольшой и стоил всего двадцать две тысячи крон в сутки; Лисбет заказала его на одну ночь. Оставшись одна, она огляделась. Из окна открывался чарующий вид на Цюрихское озеро, который, впрочем, ее вовсе не интересовал. Зато в зеркале она разглядывала себя целых пять минут. Из рамы на нее смотрела совершенно чужая личность. Блондинка Моника Шоулс, девица с массивным бюстом и прической «паж», на лице у которой было больше косметики, чем Лисбет использовала за целый месяц. Словом, оригинал и копия разительно отличались.

В половине десятого Саландер наконец позавтракала в баре гостиницы – она выпила две чашки кофе и съела бейгл с джемом. Завтрак обошелся в двести десять крон.

«У них у всех тут крышу снесло…» – подумала она.

Около десяти часов Моника Шоулс поставила на стол кофейную чашку, вытащила свой мобильник и набрала номер модемного соединения на Гавайях. Через три гудка раздался сигнал подключения. Моника Шоулс набрала код из шести цифр и отправила сообщение с указанием запустить программу, специально для этого случая написанную Лисбет Саландер.

В Гонолулу, на анонимном сайте, размещенном на сервере, формально приписанном к университету, запустилась примитивная программа. Ее единственная функция состояла в том, чтобы активизировать запуск другой программы, на другом сервере, который являлся обычным коммерческим сайтом, предлагавшим интернет-услуги в Голландии. Эта третья программа, в свою очередь, должна была найти жесткий диск, являвшийся зеркальным отражением диска Ханса Эрика Веннерстрёма, и взять на себя управление четвертой программой, сообщавшей о содержимом его без малого трех тысяч банковских счетов по всему миру.