– А как вам с ней работалось? – спросил Фасте.

– Да она никому не пришлась по душе, – ответил Никлас Эрикссон и умолк, заметив, что Бублански поднял руку.

– У нас еще будет возможность поговорить обо всем в деталях. Давайте придерживаться определенного порядка и подытожим, чем мы располагаем. После совещания вы двое пойдете к прокурору Экстрёму и дадите подписку о неразглашении. Первой будет докладывать Соня.

– В настоящий момент все глухо. В течение нескольких первых часов после убийства нам удалось установить личность Саландер. Мы нашли место ее жительства – во всяком случае, мы думали, что она там живет. Потом – никаких следов. Мы получили не меньше тридцати сообщений, что ее видели то там, то сям, но все они оказались безрезультатными. Она точно в воду канула.

– Странно это как-то, – заметил Курт Свенссон. – Внешность у нее примечательная, татуировки… Неужели так трудно ее найти.

– Вчера полиция Уппсалы получила сигнал и выступила с оружием наперевес. Они окружили и перепугали четырнадцатилетнего подростка, сильно похожего на Саландер. Его родители очень недовольны.

– Да, очень сложно искать кого-то похожего на четырнадцатилетнего подростка. Она ведь может просто раствориться в толпе молодежи.

– Но при том внимании, которое ей уделяют средства массовой информации, кто-то может заприметить ее, – заметил Свенссон. – На этой неделе она будет показана в телепрограмме «Разыскивается», так что подождем; может быть, и появится что-нибудь новое.

– В это мне верится с трудом, если иметь в виду, что ее фотография уже печаталась на первых страницах ведущих шведских газет, – возразил Ханс Фасте.

– Это значит, что нам, вероятно, нужно еще раз все как следует продумать, – сказал Бублански. – Может быть, ей удалось скрыться за границей, но также есть вероятность, что она где-то затаилась и выжидает.

Боман поднял руку, и Бублански кивком дал ему слово.

– У нас сформировалось такое впечатление, что она не склонна к саморазрушению. У нее есть стратегическая жилка, и она планирует каждый свой шаг, не делая ничего без просчитывания последствий. Так, во всяком случае, считает Драган Арманский.

– Ее бывший врач-психиатр того же мнения. Но не будем пока торопиться с ее характеристикой, – предложил Бублански. – Рано или поздно она где-нибудь закопошится. Еркер, какими средствами она располагает?

– Тут тоже есть над чем поломать голову, – отозвался Еркер Хольмберг. – Уже несколько лет у нее есть счет в «Хандельсбанке». Это те самые деньги, которые она приводит в налоговой декларации. Точнее, деньги, которые адвокат Бьюрман приводил за нее в налоговой декларации. Год назад на ее счету было примерно сто тысяч крон. Осенью 2003 года она сняла всю сумму.