– Не люблю прощаться, детки, – сказал Оталан. – Давно я так не плавал. Чем же вы меня заколдовали? – Оталан улыбнулся.

– Мы… может… – начал Андрей.

– Я все знаю, шучу, мальчик. Все, дети, не буду спрашивать, куда вы дальше… итак знаю! – старик рассмеялся.

Андрей с Оксаной переглянулись.

– Хороший ты мальчик, тьму свою сбросишь, не переживай. И девочка хорошая, береги ее, береги.

Оталан резко развернулся и направился к своей лодке.

Андрей на мгновение задумался.

– Куда, Андрюша? – спросила Оксана.

– Вперед, – проговорил Андрей.

Поздним вечером на помощь путешественникам пришла попутная машина – грузовик, едущий из Сковородино в Биробиджан.

К вечеру следующего дня Андрей с Оксаной были уже в административном центре Еврейской автономной области. Купив в магазине аккумулятор, Оксана, реанимировала смартфон, отыскала объявления о сдаче квартир, выбрала одну и уже поздно вечером они с Андреем в нее заселились.

Измотанные, немытые, – а Андрей ко всему прочему, заросший, как Робинзон Крузо, – они вошли внутрь, бросили вещи, и, не раздеваясь, упали на кровать.

По словам Фиделя Кастро, Че не хотел возвращаться на Кубу, однако Кастро уговорил его тайно вернуться, чтобы начать подготовку к созданию революционного очага в Латинской Америке.

– 57 –

– 57 –

Словно какой-то туман окутал сознание Вячеслава, когда он покидал Марию, и не давал трезво оценивать происходящие вокруг события. Послушно сев в автомобиль, он даже не спросил, куда его везут. Не было ему ни до чего дела и тогда, когда его привезли. Что-то лязгало, гремело, шуршало, кто-то что-то говорил. Он послушно отвечал на вопросы, не понимая, о чем его спрашивают, разделся, его обрызгали из шланга, потом, когда он оделся, его привели в какую-то до отказа набитую людьми камеру, где он провел ночь, ни с кем не разговаривая, не отвечая ни на один вопрос.

На следующий день его перевели в одиночную камеру, и как будто забыли о нем. Лишь подносы с едой напоминали о том, что за дверью кто-то есть.

Так прошла неделя. Кортнев молчал. Только те несколько минут, проведенные с Марией, ее голос, ее шепот звучал в его голове. Ее последний образ так прочно держал его в своих нежных руках, что он постоянно находился в сетях ее сказочного очарования.

Дважды приходили какие-то прилично одетые люди, его куда-то водили, он что-то подписывал. До его слуха, сквозь чудесный перезвон Машиного голоса доносились такие фразы: «Подаем на апелляцию?», «Это действительно возможно?», «Нужно письменное обращение», «Пересмотр дела», «Прокурор подал в отставку», «Все будет по новому», «Мы вытащим тебя, майор», и так далее.