– Есть!

– Что там?

– Мертв.

– Ясно.

Иван Владимирович еще мгновение продержался и рухнул на землю лицом вниз.

– И я не раб… – также перебрал он губами и испустил дух.

Кравчук отключил телефон и тут же начал по нему же звонить.

– Слушать внимательно! – заорал он. – Я знаю, где тело Акбашева! Ростовский ОМОН его уже нашел. Там же труп убийцы. Я знаю, кто его убил. А теперь установка: Акбашев попал в аварию и погиб. Чтоб все бойцы, что были там, вычеркнули у себя из памяти все, что они сегодня видели. Под страхом сам придумаешь чего. Чтоб не вышло наружу!.. Потому, что я знаю, кто убил Каму, твою мать! Его имени нигде не должно фигурировать. Его там не было. Его никто не знает и не видел. Да, так и донесите до их прекрасных голов. С Ростом… это уже не мы будем думать, как и с… все! Никаких репортеров. Кратко – автокатастрофа. Точка. Все! Выполнять!

Кравчук схватился за голову. Он взял стакан, поднес его ко рту, но тот оказался пустым. Тогда он размахнулся и разнес его об стену. Взял другой, налил и выпил. Закурив, он вышел на балкон.

– Ну, Иван Владимирович, дорогой, я тебе устрою пышные похороны, тварь ты такая… паскуда! Весь твой героический путь скрашу. Подохнешь ты у меня наикрасивейшем образом. Полковник Шоцкий провел сомнительно заслуженный отпуск за счет государства в одном из лучших отелей Анапы, ежедневно напивался вдрызг, вел себя крайне непристойно, позорил мундир и, в конце концов, будучи до безобразия пьян, утонул в двух метрах от берега. Вот тебе, сука!

Раздался звонок. Кравчук нехотя взял трубку, но услышав голос, так вскочил по стойке смирно, что чуть не сбил люстру.

– Слушаю! Никак нет! Так точно!

В его глазах застыл такой страх, что он стал похож на манекен.

Из микрофона доносился густой бас

– Виноват… Мой… были планы… округ… вернуть? Есть вернуть… Виноват…

Кравчук закашлялся.

– Виноват. Ее передали. Не могу знать, виноват. Он не сказал ничего конкретного. Виноват, ничего не сказал. Не могу знать. Двое, об остальных ничего… Виноват… Будет исполнено… О последствиях осведомлен… Есть! Так точно. Перерыть собственным носом всю страну, обнюхать границы, но найти беглецов… простите, найти этих сукиных детей. Есть. Виноват… виноват… виноват…

Кравчук плакал.

– Виноват… виноват… виноват…