– Товарищ Зала, о да… Но вы ведь с ним не встречались, верно?

– Не имел чести.

– Даже не знаю, сочувствовать или радоваться. Зала был яркой личностью, но общение с ним не проходило бесследно.

– То есть вы его знали?

– Я любил его. Но любить Залу все равно что любить Господа Бога – ты ничего не получаешь взамен… Ничего, кроме слепящего света, который лишает тебя разума.

– Слепящего? – механически повторил Блумквист.

– Именно так, – подтвердил незнакомец. – И я до сих пор этого боюсь, ведь мою связь с Залаченко разорвать невозможно. Иначе ни меня, ни вас здесь не было бы.

– Зачем же вы всё это делаете?

– Месть – вот простой ответ. Ваша подруга могла бы рассказать вам о ее разрушительной силе.

– Лисбет?

– Именно.

– Где она?

– Действительно… Об этом мы хотели спросить вас.

Повисла пауза, Микаэль уже ожидал, что его собеседник собирается представить убедительные доказательства только что сказанного. Но тот вышел из тени, и первое, что бросилось Блумквисту в глаза, был костюм. Тот самый белый костюм, который он видел в уличном кафе ночью. Микаэль тут же представил на нем пятна крови.

Только потом он перевел взгляд на лицо. Оно было выразительным, с правильными чертами, небольшой асимметрией в области глаз и белым шрамом через правую щеку. Тело мускулистое и стройное, густые волосы тронуты сединой. При других обстоятельствах его можно было бы принять за эксцентричного интеллектуала, этакого Тома Вулфа, но только не здесь и не сейчас. Фигура незнакомца излучала леденящее душу спокойствие. Замедленные театральные движения раздражали.

– Вы здесь не один, полагаю? – спросил Микаэль.

– Здесь кое-кто из моих бандитов. – Незнакомец кивнул. – Молодые парни, у которых имеются свои причины не показываться вам на глаза. В потолок вмонтирована камера. – Он поднял палец вверх.

– То есть вы меня снимаете?

– Не думайте об этом, Микаэль, – сказал незнакомец и неожиданно перешел на шведский: – Смотрите на это как на нашу с вами беседу с глазу на глаз… Только вы и я.

Дрожь в теле усилилась.