И даже не зная того, он закрыл глаза и исчез из холодной комнаты, на секунду провалившись в сон, а проснувшись, он все понял, хотя часы на стене все еще показывали пять минут пятого.
1999-го больше нет.
Теперь уже 2000-й.
Должно быть так. Она, наверное, просто забыла разбудить его. Он стянул с себя одеяло и вышел из холодной комнаты. С улыбкой на губах прошел через гостиную в ее комнату. Глупая мама. Наверное, уснула и забыла разбудить его в великий день.
Он открыл дверь в спальню и, улыбаясь, остановился на пороге.
С балки на потолке свисала веревка.
Под веревкой, обмотавшей ее шею, висело голое тело с длинными светлыми волосами, конечности не двигались, а лицо посинело. Глаза широко раскрыты, а с губ уже никогда не сорвутся слова.
Маленький мальчик подвинул стул, спокойно сел и полный ожидания посмотрел на обнаженное тело, свисающее с потолка, улыбаясь немного настороженно.
И стал тихо ждать, когда она проснется.
56
56
Пульсирующая головная боль, слава богу, опять немного отступила. Мунк подавил зевоту, поставив чашку с чаем перед Мией.
– Это все, что у тебя есть? – спросила она, посмотрев на кружку перед собой.
– В каком смысле?
– Что-нибудь покрепче? Нет?
– Сейчас три часа ночи, Миа, почему мы не можем обсудить это завтра?