— Боже правый, что же это за мир, в котором живут эти проклятые арабы?

— Мир, в котором огромное большинство старается выжить и обеспечить жизнь себе и своим семьям, а мы не помогаем им, вы, слепой ублюдок.

Дэнисон покачал головой и нахмурился.

— Наверное, я заслужил этот упрек, конгрессмен… Мне нужно будет об этом хорошенько подумать. Не так давно было модно не любить евреев, не доверять им, а сейчас все изменилось, и арабы заняли их место в схеме нашей неприязни. Может быть, все это дерьмо собачье, кто знает?.. Что я хочу выяснить сейчас, так это то, кто проболтался о вашей сверхсекретной работе. Вы считаете, что это кто-то нашего ранга?

— Наверняка. К Свану подобрался — как оказалось, обманным путем — светловолосый мужчина с европейским акцентом, у которого имелись обо мне сведения, которые можно было получить только из правительственных файлов — вероятно, из материалов углубленной проверки моего происхождения для Конгресса. Этот блондин попытался связать меня с ситуацией в Омане, но Сван все решительно отрицал, сказав, что он сам меня отверг. Однако у Френка осталось впечатление, что его это не убедило.

— Мы знаем о блондинистом госте, — прервал его Дэнисон, — но не можем его найти.

— А вот он нашел кого-то еще, кто подтвердил, преднамеренно или нет, то, что он искал. Если мы исключим вас, а также госсекретаря, министра обороны и объединенное правление, остается Кроуфорд, Грейсон и женщина Рашад.

— Зачеркните первых двух, — сказал начальник штаба Белого Дома. — Сегодня рано утром я «пытал» Кроуфорда прямо здесь, в этом кабинете, и он был готов вызвать меня на игру в сайгонскую рулетку только за то, что я предположил такую возможность. Что же касается Грейсона, то я выудил его в Бахрейне пять часов назад, и его чуть было не хватил удар от одной только мысли, что мы рассматриваем его в качестве возможного предателя. Он прочитал мне лекцию по конспирации, как будто я — глупейший козел, которого нужно бросить в одиночку, потому что я позвонил ему на чужую территорию по неохраняемой линии. Как и Кроуфорд, Грейсон — профессионал старой закваски. Ни тот, ни другой не станет из-за вас рисковать своей карьерой, и никого из них нельзя обманом заставить это сделать.

Кендрик наклонился вперед в кресле Дэнисона и облокотился о стол. Он невидящим взглядом смотрел на противоположную стену кабинета, в голове у него сталкивались противоположные мысли. Да, Калехла, урожденная Эдриен Рашад, спасла ему жизнь, но неужели она сделала это только для того, чтобы затем его продать? Калехла поняла его, когда он нуждался в понимании; она была добра, когда он крайне нуждался в доброте… Если ее обманом заставили выдать его, он раскроет ее ненадежность, и работа для нее будет кончена, работа, ставшая для нее делом всей ее жизни… Однако если это не обман, если по своим собственным убеждениям она его «засветила», — значит, ему остается только разоблачить ее предательство. Что было истиной? Глупость, неосторожность — или ложь? Что бы это ни было, он должен все выяснить сам, не находясь под влиянием официального расследования. И прежде всего он должен узнать, с кем она связалась или кто связался с ней. Потому что только этот «кто» ответит, почему он разоблачил Эвана в Омане.