— К дилемме, — ответил Пэйтон. — Но в данный момент она моя, а не ваша.
Они обнялись; Калехла отстранилась, пристально на него взглянула и коснулась рукой его волос.
— Милый, ты сможешь это совершить?
— Не забывай, что большая часть моей сознательной деятельности протекала среди арабов с их пристрастием к переговорам.
— То были переговоры — конечно, это некоторое преувеличение — но не ложь. Тебе не приходилось намеренно лгать людям, подвергающим сомнению каждое твое слово.
— Им отчаянно захочется мне поверить: вот уже два очка в нашу пользу. Кроме того, раз я их увижу и узнаю, мне будет все равно, поверят они мне или нет.
— Я бы не советовала тебе так думать, Эван, — сказала Рашад, опуская руку и отступая на шаг. — Все, что мы о них знаем, все видимые следы их поступков говорят о том, что они будут действовать, как всегда, — низко и грязно. Если они заподозрят хоть на минуту, что это ловушка, то вполне возможно, что твое тело, выброшенное волнами, обнаружат на побережье или не обнаружат вовсе, разве что где-нибудь в Тихом океане.
— Или в одной из кишащих акулами отмелей Катара, — согласно кивнул Кендрик, вспомнив Бахрейн и Махди. — Я понимаю, что ты имеешь в виду. Но я дам им понять, что в моем офисе знают, куда я отправился.
— Не думаю, чтобы это случилось сегодня вечером, дорогой. Они действуют низко и грязно, но не глупо. Они все там сойдутся — кое-кто из штатных сотрудников, а кое-кто из «кухонного кабинета» Болингера. Старые друзья, выступающие в роли советников, — все те, кого ты хочешь раскрыть и обезвредить. Действуй с присущим тебе хладнокровием и будь убедителен. Не упусти ничего.
Зазвонил телефон, и Эван рванулся к трубке.
— Прибыл лимузин, — сказал он. — Серый, с занавесками на окнах, на каком и полагается отправляться в загородную резиденцию вице-президента.
Стройный мужчина с дорожной сумкой, перекинутой через правое плечо, быстро шагал по пешеходной полосе международного аэропорта Сан-Диего. В левой руке он держал черный докторский чемоданчик. Стеклянная дверь, ведущая к стоянке такси, автоматически распахнулась, и он очутился на бетонной мостовой. Постояв с минуту, он направился к головной машине в длинной шеренге такси, ожидающих пассажиров. Он открыл дверцу, и шофер опустил газету, которую до этого внимательно изучал.
— Полагаю, вы свободны, — отрывисто сказал новый пассажир, забираясь внутрь. Он бросил сумку на сиденье и поставил у ног чемоданчик.
— Не больше часа, мистер. К тому времени мне уже надо будет вернуть машину в парк.