И они долго ещё говорили о месте стихов (и музыки) в её интеллектуальном творчестве, исследованиях в биотехнологиях, ориентированных на прорыв в сфере хайтека… Зачем вообще творятся стихи и нужны ли они сейчас в наступлении последних времён с потрясениями, войнами, глобальными пандемиями, когда многие старые традиционные ценности добра, справедливости, чести и совести обесценились? Но исследователь на переднем крае науки и технологий всё равно пишет стихи, не требуя ничего, ни славы, ни денег на существования только рад душевной необходимости творить и оттачивать новые формы новизны и трансформации смыслов слов, идейных построений, преображаясь сам и веря в мощь творимых им метаморфоз природы творчества. А в глубинах познания и приближения к таинственным истинам бытия метаморфозы влекут и будоражат исследователя во времена переоценки старых и преходящих ценностей, в «опасные последние времена» девальвации поэтических и прозаических текстов, вообще слов и смыслов банального, если не скотского корыстного существования. И у верящего в себя и свой природный дар от Господа при творении собственных стихотворений, новых конкурентоспособных наукоемких продуктов никогда не возникнет дурацкого вопроса: зачем и кому нужны его новые метаморфозные стихи, если, казалось бы, всё самое лучшее и нужное для читателей по мнению воинствующих профанов «уже» написано.

И Брагин с явным душевным облегчением вдруг осознал, что противостояние с враждебным окружающим миром зла и несправедливости будет продолжено на новом мистическом, метафизическом уровне. Жизнь продолжается через его любимую дочь Надежду, даже при том, что дни и часы его, Брагина, сочтены, и цепляться за «физическое, плотское» тривиальное продление жизни, не наполненной высокими творческими устремлениям, бесполезно. Но наставника-отца и дочь Надежду в творческом прорыве во времени поддерживает духовно Лера. Воистину, над его противостоянием с миром зла и несправедливости, всем-всем метафизически витает взывающий к благородной мести злу и корысти и интеллектуальному прорыву в неизвестность дух убитого гения Леры, а вмести с духом гениальной юницы Леры и могучий дух другого юного не обесчещенного гения Лермонтова.

«Пусть состоятся наши с Надеждой лирические стихи с метафизическим сжатием строк, строф и внутренних смыслов стихотворения, проникнутые духом «опасных последних времён» с угрозами пандемий, войн, революций и потрясений. Пусть удадутся мои с Надеждой поиски ускользающей истины с приближением к «душевной» живой истине, которая должна живить, а не убивать своими опасными пандемическими тайнами, кризисами и потрясениями. Через лирическую, философскую исповедь поэта-метафизика перед своим посвященным избранным читателем, пусть хоть в единственном лице, поэта понимающего жестокость и необратимость быстротекущего времени, пророчески видящего бездны, раскрывшиеся перед миром «последних опасных временах», всё равно требуется чудная свобода выбора человеческой души, всё ещё верящей в Жизнь, Живую Истину Жизни. Ведь открывшаяся в свободном выборе поэту и независимому исследователю Живая Истина Любви и Надежды живит и вдохновляет. Но как важно бороться за Жизнь и Любовь, не сдаваться перед внешними потрясениям, своими провалами и промахами (в ипостаси грехов души грешной) в своём свободном выборе поиска путей Живой Истины. Воистину «Живая Истина живит и вдохновляет несказанным Светом Любви». Пусть зачастую свобода выбора фатальна, но не выбирать – это и не жить, значит вообще, не любить и не творить жизнь.